— Алтай, боюсь, ты не понимаешь, — Вихо грустно улыбнулся, будто расстраиваясь от того, что приходится пояснять по второму разу. — Я вижу, что ты нормальный парень, и вижу, что твои намерения чисты. Но, понимаешь, это не зависит от твоего желания. Даже если твои импланты сейчас повреждены, при первой синхронизации с системой она снимет всю информацию напрямую из памяти, используя нейропроцессор. Ты не сможешь ничего утаить от системы. Потому…
— Так, док. Я тебя слушал — теперь послушай и ты меня. А заодно я разрешаю тебе слегка забраться ко мне в башку. Ты ведь сможешь считать, правду я говорю, или обманываю тебя, верно?
— Да, — удивительно, но доктор выглядел несколько растерянным.
— Ну, значит, слушай, — я встал, плеснул себе заварки из чайника, долил кипятка, и снова уселся в кресло.
Земная Федерация, система Ориона. Планета Рапсодия, Красная зона, она же Инферно. Неизвестное место в предгорьях Скалистых гор.
— Вы уверены, что все это безопасно? — я с сомнением посмотрел на весьма странную конструкцию, в которой мне предстояло провести ближайшие пару часов. Выглядела она, как безумный гибрид стоматологического кресла и средневекового пыточного орудия. Технологичные механизмы и приборы здесь соседствовали с прочными металлизированными ремнями, и когда я пытался представить, что должен испытывать «пациент», чтобы для его удержания потребовались такие фиксаторы, мне становилось не по себе.
— Нет, — честно ответил Вихо. — Мы имеем дело с неизвестной тварью инопланетного происхождения, созданной для порабощения и перестроения человеческого организма. В чем здесь вообще можно быть уверенным?
Я кисло ухмыльнулся. Ну да, ну да…
После моего рассказа док долго сидел в раздумьях, потом отправил меня к себе, вызвав Скайлер и Ингвара. Видимо, хотел сравнить детали, попытаться поймать меня на мелочах. Не вышло. В итоге, он согласился мне помочь, не требуя моего вступления в ряды изгоев и не прибегая к крайним мерам. Ну и следующие несколько часов для меня слились в сплошную череду исследований. Я сдавал все возможные виды анализов, лежал в спектральном томографе, в меня тыкали иглами и щупами, брали мазки и соскобы… Затянулось это все часа на четыре, в течение которых Вихо то восхищенно вскрикивал, то что-то озадаченно бормотал под нос. В результате он заявил, что уверился в успешной нейтрализации негативного воздействия гребаной сколопендры, мы почти приступили к процедуре, и вдруг — «в чем здесь вообще можно быть уверенным?». Прекрасно, просто прекрасно.
— Однако я считаю, все должно пройти успешно, — видимо, заметив мое настроение, поспешил продолжить доктор. — Твоему… хм… помощнику приходится использовать все ресурсы, чтобы удерживать симбионта от попытки перехвата контроля. Решить эту проблему поможет средство, которое мы разработали против вируса — с незначительными изменениями. Прошу! — Вихо сделал приглашающий жест в сторону кресла.