Гийом Тирский описывает произошедшее так: «Было прискорбно смотреть и горестно рассказывать, как беспомощная толпа стариков и больных, пожилых матрон и молодых служанок, старух и младенцев, еще не отнятых от груди, скопившаяся в проеме городских ворот, частью была потоптана всадниками, частью раздавлена толпой, частью безжалостно посечена мечами». Очень немногим удалось спастись, уйдя вместе с отступавшим войском Жослена де Куртене, которое Нур ад-Дин преследовал вплоть до Евфрата.
Позже попал в плен и сам Жослен; он был ослеплен и брошен в темницу в Алеппо, где умер после девяти мучительных лет. Вслед за его поражением было покончено с владычеством франков во всем графстве Эдесса и в приграничной северной области. Неудачный Второй крестовый поход, который возглавили император Конрад III и король Людовик VII, еще больше обескуражил христиан. Они пришли по призыву святого Бернарда, чтобы изгладить позор Эдессы. Но они покрыли себя еще большим позором в сражении у Дамаска в 1148 г., когда бдительный Анар, уже не опасавшийся Занги и поддерживаемый, несомненно, Айюбом, не давал христианам возможности близко к нему подойти, и он видел, как таяли их силы.
«С места сбора в Тиверии войско, впереди которого несли Святой Крест, направилось к Иордану и перешло его; впереди шли сеньоры земель короля Балдуина, затем следовали французы и последними немцы. Глиняная стена, что окружала знаменитые сады Дамаска, не могла быть препятствием для такого войска. Но плодовые сады с узкими тропинками, большим количеством деревьев и высокими травами представляли собой довольно надежную защиту для города. Повсюду на этом обширном зеленом пространстве, густо поросшем деревьями, сарацины устраивали засады и всячески препятствовали продвижению наступавших воинов. Или же они занимали высокие строения, поднимавшиеся тут и там, словно каменные острова среди моря зеленых насаждений, и стреляли из луков во врага с верхних этажей. Наконец, после продолжительных стычек, сады были очищены, и христиане, терзаемые жарой и жаждой, устремились к реке, но там столкнулись со свежими силами противника. „Почему мы не продвигаемся вперед?“ – вскричал Конрад III, находившийся на отдалении позади воинов. Поняв причину, он ринулся вперед к авангарду войска сквозь ряды французов. Применив тактику тевтонов, он и его рыцари спешились и, прикрываясь стеной щитов, скоро загнали врага обратно в город.
Теперь началась серьезная осада, которая, по словам Гийома Тирского, „могла бы стать успешной, если бы не алчность великих князей, которые начали переговоры с жителями города“. По совету предателей лагерь был передвинут к юго-западу, где, по слухам, стена была слишком слабая, чтобы выдержать нападение. Но здесь крестоносцы столкнулись с более серьезным врагом, чем сильные укрепления, поскольку на новом месте они были отрезаны от реки и лишены доступа к плодовым садам. Из-за нехватки продовольствия и отсутствия настоящих командиров отчаяние охватило войско, так что многие начали говорить об отступлении. К тому же между сирийскими франками и их европейскими собратьями существовали завистливые отношения, и Анар, визирь Дамаска, не замедлил использовать в своих целях этот источник раздора. Он обратился к первым и указал им, насколько глупо было помогать своим братьям захватить Дамаск, взятие которого будет не более, чем прелюдией к захвату Иерусалима. Его аргументы, как бы сомнительны они ни были, к тому же подкрепленные подкупом, привели к снятию осады» (Арчер и Кингсфорд. «Крестовые походы»). На Пасху 1149 г. бравые крестоносцы уже были в пути, возвращаясь на родину.