Естественно, я выбрала гостинку, в которой прожила всю беременность. Возвращаться туда, где я последний раз видела живым Богдана, не было никаких сил. Первый день я все никак не могла выйти из странного ступора, на второй я зарыдала, и сразу же, услышав вопли мамочки, заплакала и Ульяша. Мне пришлось взять себя в руки и хорошенько прореветься в ванной под шум воды, когда доча спала.
Мне было больно и обидно за то, что Залесская нас фактически выгнала. Я думала, что она просто наигралась в роль добренькой бабушки и устала от нас. А потому на третий день я больше походила на механического робота, но все же взяла все в свои руки. Начала заниматься с Ульяной, потому что у меня больше не было выбора и альтернативы. Не было теперь десяти нянек, которые покормят ребенка кашей за меня. Были лишь я и Ульяна, и мне хватило всего недели, чтобы я опять почувствовала вкус к жизни, хоть и вялый, но все же… Я очень хорошо запомнила то сладкое ощущение радости, когда, уложив на ночь дочь, ты кладешь голову на подушку, утопая в заветной мягкости, и наконец-то можешь отдохнуть.
А еще через пару дней нас навестила Яна Юрьевна, которая, как оказалось, еле выдержала эту безумную неделю в разлуке с нами. Залесская предложила мне то, о чем я когда-то и мечтать не могла. Место в Вышке, на ту специальность, куда меня не взяли.
— У тебя есть одна закрытая сессия, но с дисциплинами в ВШЭ пересекается только четыре. Поэтому если сможешь за десять дней, которые остались до нового года, подготовиться и закрыть три зачета и два экзамена, то перейдешь на второй семестр первого курса. И тогда переедешь опять к нам. Маша с Олей скучают по Уляше не меньше моего.
— Но… — сказать, что в тот момент у меня упала на пол челюсть, это ничего не сказать. — А как же Уля? Я с ней ничего не успею.
— Мне ее забрать? — ехидно спросила свекровь, вскинув брови.
Это был вызов. Вызов, который я не могла не принять. Я даже не пыталась сосчитать, сколько часов я проспала за ту неделю, но и восьми бы не набралось. Час-два в сутки, все. Организм работал, наверное, только на выбросе адреналина. Все три зачета я сдала через два дня зубрежки, с Улей на руках. Один из экзаменов, экономическая статистика, дался мне проще простого, потому что там преподаватель принимал по старинке — вопросы по билетам. А вот тест по философии практически убил. Сначала преподавательница не хотела пускать меня вместе с Ульяшей, потом доча начала кукситься, женщина косо на меня поглядывала и фыркала. А Ульяна то ли чувствовала негатив, то ли что, начинала плакать все сильнее, и я никак не могла ее успокоить. В итоге, когда у меня было отвечено всего пятнадцать вопросов из тридцати, я проставила остальные наугад, даже не вчитываясь в текст, и поспешила на выход, быстрее успокаивая дочь.