Он негромко застонал и шумно втянул в себя воздух, а затем и вовсе рассмеялся.
– Ч-что случилось?
– Ничего. Может, сойдемся на десяти днях?
Мне в лицо будто кипятку плеснули, когда поняла, о чем он говорит. Отвернулась к боковому окну, невнятно ворча о том, что я и на четырнадцать-то дней не соглашалась. И с ужасом увидела знакомую табличку, подмигнувшую мне перечеркнутым справа налево словом «Перевал».
– А почему мы в нашем ресторане не обедаем? – запоздало всполошилась я.
– Почему, почему... – Рика явно не порадовала моя прозорливость. – Потому что на свежем воздухе удобнее и приятнее вести задушевные разговоры.
– Ты же не собираешься с ним драться?
– Драться? Побойся Бога. Это же не по уставу… Кстати, мы почти приехали. Тут такую оленину на углях подают – закачаешься.
– Рик, я не шучу! У него тесть министр!
– И кислое молоко. Домашнее. Ты когда-нибудь пробовала домашнее кислое молоко? С мелко порубленным зеленым луком, свежим огурцом и капелькой соли… Это райское наслаждение, обязательно попробуй.
– Рик!
Он рассмеялся, паркуясь на стоянке перед двухэтажной деревянной избой. «Мужицкая хата», – прочитала я название, выбираясь из автомобиля и бросая на Рика мрачные взгляды. Бронзовый Бог моего настроения не разделял. Он был беззаботен и весел, как весенняя пташка, которая своим щебетом едва не довела меня до ручки, пока мы ожидали еду.
Он беспрестанно до меня дотрагивался. Не то чтобы неприлично, нет. То ладошку погладит, то шейку поцелует, то начнет вдруг разминать затекшие плечи… Да так спокойно, уверенно, с видом человека, который имеет на это полное право. И при этом косится на Дома, бросает в его сторону торжествующие взгляды и все рассказывает и рассказывает о «наших планах на будущее»… Это была самая грубая провокация, которую я только могла себе представить. Но, к моему тихому ужасу, она сработала!
– Хватит! – вдруг рявкнул Дом и отбросил в сторону столовый нож. – Выйдем, поговорим по-мужски.
Я безмолвно выругалась, тумбочка Мили ахнула.
Рик заинтересованно вскинул бровь.
– Без должностей и званий? – спросил он.
– Да срать я хотел на твое зва…
Хрясь!
Я не сразу сообразила, что это был за звук. Но когда Дом завыл, спрятав лицо в ладонях, даже мне все стало понятно: Рик только что с довольной улыбкой на бронзовой морде сломал нос моему бывшему.
Хрясь! Ухватил Дома за длинную челку и приложил лицом об стол.
Хрясь! И еще раз.
А после этого спокойно вытер руку салфеткой и произнес, глядя мне в глаза:
– Кошечка, слишком много чести с дерьмом драться. Так если только, избить слегка.