Только вот Рена не провести.
– Что происходит? – спрашивает он, наклоняясь вперед и не обращая никакого внимания на стакан.
Я кладу на середину стола мамин револьвер.
– Если мне не хватит смелости, это придется сделать тебе, – говорю я.
Он тут же отскакивает от стола, едва не уронив стул.
– В идеале я бы хотела умереть от солнца, – продолжаю я. – Увидеть последний рассвет и превратиться в пепел. Но беспокоюсь, что мной овладеет инстинкт и я попытаюсь сбежать или напасть на тебя… – Я осекаюсь. – С моей мамой это произошло быстро. Понадобилось всего пару часов. То же самое, по-видимому, случилось с Джеймсом. Я не… я не знаю, останется ли в нем что-то от меня.
«Если и останется, то ничего хорошего», – думаю про себя.
– О чем ты?
– Ох, Рен, ты понимаешь, о чем я.
Я поднимаю подол платья и показываю ему рану. Он смотрит на аккуратные круглые точки, находящиеся в паре сантиметров друг от друга. Они кажутся пустяком.
– Я не смогу в тебя выстрелить, – произносит Рен, и я ему верю.
– Значит, мне самой придется. – Я тянусь к револьверу, но парень хватает его и держит как змею. – Рен, ничего уже не изменить. Я не вылечусь. Лекарства нет.
– Ты не знаешь наверняка.
– Знаю. Ты либо превращаешься, либо умираешь. Элин и Хэтти погибли. Джеймс и мама обратились.
– Так обратись. Я о тебе позабочусь. Буду следить, чтобы ты ни в чем не нуждалась. Не позволю тебе нападать на людей. Это еще не конец.
– Рен…
– Нет, Альва. Нет. – Он трясет головой и смотрит на револьвер.
– Рен, послушай, – я стараюсь быть мягкой, – для меня все равно все плохо кончится. Но я могу позаботиться о том, чтобы не причинить вреда остальным. И в этом мне понадобится твоя помощь. Если не можешь, я сделаю все сама.
Он издает жуткий смешок.
– Значит, это все? Либо ты застрелишься сама, либо я должен тебя застрелить?
Я киваю. Потому что все именно так. Такая вот страшная правда.
Рен отворачивается, и я вижу, как трясутся его плечи.
Он разбивает мне сердце.
Я беру свой стакан, подхожу к входной двери, наклоняюсь и пролезаю на улицу через вырубленную нами дыру. Сижу на крыльце и смотрю на дождь. Небо цвета свинца – рассвет еще не скоро. Пахнет просто изумительно. Чистотой.
Рядом со мной садится Рен. У него красные глаза, в руке виски.
Парень обнимает меня и притягивает к себе.
– Вот как я себе все представлял, – начинает он тихим, убитым голосом.
А потом рассказывает, что хотел уехать вместе со мной. Объясняет, как мы бы оба нашли работу в Инвернессе. Я не говорю ему, что туда даже не собиралась; теперь это его мечта. Я прячу лицо у него на груди и слушаю, как бьется его сердце, а он рассказывает, как бы он меня завоевал. Как, начав не с того, преодолев недопонимание, мы бы нашли общий язык и влюбились друг в друга. Он говорит, что уже влюбился и теперь ждет, когда я к нему присоединюсь.