Дом Стюартов совершенно такой же, каким я помню его с детства. Обшитый темным деревом коридор, где все такой же мрачный Джайлз бросает мою сумку. На полу лежит длинный ковер, центральная часть которого с годами выцвела и стопталась. Слева находится зал для приема гостей, а за ним семейная гостиная. Только Стюарты могут позволить себе иметь два подобных помещения в доме. Впереди дверь в столовую, где мы каждую неделю обедали, когда я была ребенком. За ней расположилась кухня.
Джайлз ведет меня наверх по широкой лестнице, все еще крепко держа за руку.
– А где миссис Стюарт? – интересуюсь я. – И Гэвин?
– Моя жена в постели. Ей непросто справиться с новостями про Элин, – отвечает он. Мы проходим мимо дверей, за которыми, как я полагаю, находятся спальни членов семьи. – А Гэвин вместе со всеми отправился на поиски Хэтти.
В конце коридора еще одна лестница, на третий этаж. Только мы подходим к небольшой двери, которая, должно быть, ведет в чулан. Я с удивлением наблюдаю, как Джайлз достает из кармана ключ, открывает ее и толкает меня внутрь. Я поражаюсь еще больше, когда вижу там еще одну лестницу: узкую, с высокими ступенями, сбитыми из недорогого дерева. Она поднимается в темноту.
– Вперед, – командует Джайлз.
Испытывая тревогу по поводу того, что ждет меня наверху, я иду, хватаясь за веревку, закрепленную на стене и служащую в качестве перила. Под конец подъема глаза привыкают к темноте, и я обнаруживаю еще одну дверь с ключом в замке.
– Куда ты меня ведешь? – спрашиваю находящегося позади мужчину. Он протягивает руку, чтобы открыть дверь и, навалившись на меня всем своим весом, заставляет пройти внутрь.
Это небольшая комнатка с единственным круглым окном с толстым зеленоватым стеклом, сквозь которое струится зловещий свет. Здесь стоит шкаф для одежды и маленькая медная кровать с матрасом, под которой виднеется потрескавшийся ночной горшок.
Я поворачиваюсь к стоящему в проходе Джайлзу.
– Серьезно? Ты же не собираешься поселить меня здесь?
– Это временная мера, – объясняет он, и я делаю шаг к нему.
– Я хочу спуститься на первый этаж.
– Почему бы тебе не прилечь? – предлагает он. – Ты, должно быть, устала.
– Мне не нужно прилечь. – Стюарт смотрит на меня так, словно я ребенок, а потом медленно произносит: – Послушай, Альва, ты должна понимать, что в Ормсколе сейчас не лучшие времена. Люди чувствуют неуверенность, страх и злобу. Они жаждут крови. Им нужен козел отпущения, чтобы обвинить его в том, что много лет назад случилось с твоей мамой, и в том, что произошло прошлой ночью. И, боюсь, пока твой отец в тюрьме, они захотят отыграться на тебе.