Делать было нечего, пришлось идти за ним, постоянно ощущая на себе недобрые взгляды подчинённых этого аристократа, следовавших от нас в некотором отдалении. В принципе этого и следовало ожидать, да и я сам к подобному развитию событий был готов, даже заранее сочинил для себя вполне правдоподобную легенду. Причём сочинил по одной простой причине: в таких местах, о которых в Вольных баронствах слыхом не слыхивали, секретность должна быть поставлена на самом высшем уровне. И, как давно известно, лучше всего всякие секреты и тайны сохраняют те, кто из них извлекает для себя хорошую прибыль, находясь в долях или на паях с теми, кто и организовывает подобные хитроумные схемы. Что поделать, такова натура человека, алчность и жажда наживы, как правило, побеждают страх…
Добравшись до городской ратуши, мой сопровождающий завёл меня в один из кабинетов, на стенах которого в виде наглядной агитации были развешаны разнообразные пыточные причиндалы самого устрашающего вида. Усадив меня на стул, вернее, даже не стул, а на устройство, больше похожее на дыбу, мужчина сел напротив меня и, пристально посмотрев в глаза, скучающим тоном спросил:
– И как тебя величать, парень?
– Бруксом меня при рождении нарекли, – с выраженной тревогой ответил я, косясь на «наглядную агитацию», подвешенную на вбитые в стену кованые крюки.
– Ну а меня Мойсом все здесь величают, – представился он и, усмехнувшись, подозрительно слащавым голосом потребовал: – А теперь давай правду выкладывай, и смотри у меня, врать будешь или юлить, незамедлительно отправлю в подвальные казематы к заплечных дел мастерам. Уж поверь мне на слово, парень, дело они своё окаянное знают очень хорошо, как-никак, а настоящие профи, виртуозы.
– Да я, в общем-то, и не врал вовсе, – с деланой неуверенностью начал отвечать я, – за исключением одного момента…
– Какого такого момента?! – резко оживившись, вкрадчиво поинтересовался Мойс.
– Я не сам через степь прошёл, а вместе с большим караваном беженцев из захваченного войсками небезызвестной в Вольных баронствах графини Фарно главного гильдейского города Мельхора. Деваться мне тогда было некуда, остался на мели, так как товар, предназначавшийся для продажи, гвардейцы Фарно конфисковали, благо ещё жизни не лишили. Вот мне и пришлось уносить ноги в том, что на мне было, в результате я оказался в караване и уже вместе с ним прошёл через многие домены в Вольных баронствах и степь, после чего оказался на излучине, где какие-то самостийные казаки обитают. Порядки тамошние мне не шибко понравились, слишком уж там строго, атаман Кудряш с подручными дюже жёсткие правила завёл, никакой тебе свободы, вольности, только одни обязанности. Помыкавшись там несколько дней, я и решил удрать оттуда куда подальше. Обратно в Вольные баронства через степь в одиночку да без припасов идти не рискнул, пришлось в одну из ночей забрать степняцкую трофейную лошадь и переправиться на другой берег Большой реки и поехать куда глаза глядят. Вот так я и оказался в этом городке.