— Я буду жаловаться!
Это прозвучало так слезливо и неубедительно, что Инге самой противно стало.
— Давай, — кивнул Артем. — Пойдем вместе к шефу. Пусть каждый расскажет ему свою историю. Посмотрим, какая ему больше понравится. Почему-то мне кажется, что моя будет интереснее. Люди любят послушать про сексуальные извращения. А еще интереснее будет доктору Морту узнать про твои махинации с лекарствами.
Последнее Артем ляпнул наобум, не имея на сей счет никаких доказательств.
Тем не менее его блеф подействовал на старшую медсестру подобно грому с ясного неба. Она хотела что-то сказать в свое оправдание, но лишь дернула горлом и выпучила глаза, как будто едва не подавилась костью, вынужденная проглотить ее целиком.
— Не забывай о нашем разговоре, когда тебе взбредет в голову поквитаться или сделать какую-нибудь пакость, — сказал Артем. — А теперь пошла вон отсюда! Чтобы через секунду духу твоего тут не было, тварь!
Инга попятилась, а потом сорвалась с места и побежала. Было слышно, как беспорядочно стучат ее каблуки по каменным ступеням.
— Напрасно ты, — покачала головой Лиля. — Она не простит. Инга очень злопамятная и самолюбивая. Ты унизил ее в моем присутствии. Для нее это невыносимо.
— Пусть только попробует, — сказал Артем, чувствуя себя победителем. — Видала, как ее перекосило, когда она про лекарства услышала?
— Откуда ты узнал?
— Догадался. Все медсестры химичат с препаратами.
— Я не химичу, — сказала Лиля.
— Конечно, — согласился он. — Больно?
— Немного. Скоро пройдет.
Артем поднял с пола окровавленную сережку и положил на стол. Потом произнес тоном, не терпящим возражений:
— Давай обработаем твое ухо. Не то рана воспалится. Только этого тебе не хватало для полного счастья.
Он украдкой взглянул на Лилино лицо, все еще носящее следы удара.
— Страшная, да? — спросила она.
— Самая лучшая, — сказал он.
— Ага! — не поверила Лиля. — Можно подумать. С фингалами, с распухшим носом, еще в этом наряде. — Она дернула себя за ворот растянутого свитера и топнула порядком поношенным сапогом. — Чучело, да и только.
— Ты красивая, — сказал Артем.
— Тебе кажется.
Лиля сердито осмотрела себя. Поскольку она приехала без зимней одежды, ей выдали более или менее подходящие вещи из кладовой. Несмотря на стирку и проветривание, они сохранили чужеродный запах и выглядели не лучшим образом.
Лиля комплексовала, вынужденная ходить в великоватой обуви и немодной одежде. Никакая форма не могла скрыть изъяны ее наряда.
— Может быть, мне и кажется, — согласился Артем. — Только мне плевать. Лучше тебя нет. Я тебя люблю.