— Он говорил так убедительно, — пробормотала Лиля. — И с терминологией у него все в порядке.
— Терминов он от меня во время осмотров наслушался, — сказал Морт, вернувшийся на свое место за письменным столом. — Но я вижу, у вас остались сомнения… Я прав? Что ж, предлагаю вот что. Следующий визит к Горюнову мы совершим вместе. Не сегодня… — Он взглянул на часы. — Сегодня и в ближайшие дни я буду очень занят. После отлучек всегда наваливается столько работы. — Морт вздохнул. — Хоть лопатой разгребай. Знаешь, что такое авгиевы конюшни?
— Нет, — призналась Лиля.
— Счастливый человек! Что ж, иди работать. Я приглашу тебя, когда настанет время.
Когда Лиля выходила, доктор Морт ставил размашистые подписи на документах, лежащих перед ним. Его лицо было серьезным и сосредоточенным.
Инга прислушалась, затаив дыхание. Да, опять прозвучал этот стон. Слишком тонкий, чтобы быть изданным мужским горлом. А вот смех был не женским. Как и голоса, невнятно бубнящие внизу.
Подсвечивая себе телефоном, Инга спустилась по замусоренной лестнице. Приходилось идти по ступеням очень осторожно, чтобы под ногой не хрустнул стеклянный осколок или обломок цемента. Свод был низкий, проход между стенами составлял не более полутора метров. Было сыро. Темный воздух был пропитан отвратительным запахом мочи. Инга достала из сумки флакон духов, спрыснула салфетку и прижала ее к лицу.
Еще вчера она приметила, что то один, то другой санитар заходят за больничный корпус и пропадают там достаточно долго. Но тогда она не придала этому значения, поглощенная поручениями, которыми ее завалил шеф. Сегодня же рабочий процесс вошел в привычную колею, и перемещения парней вызвали ее любопытство.
Заранее одевшись, она спряталась за сараем снаружи, подождала, пока из-за угла появится Борис Щербак, воровато осмотрится по сторонам и нырнет в неприметную дверь подвала, а потом последовала за ним. По неизвестной причине он принес с собой полное ведро воды. Там, где он прошел, остались мокрые лужицы расплесканной воды, поэтому определить, в какую сторону он повернул, было несложно.
Свернув в нужный коридор, Инга услышала голоса отчетливее. Из дверного проема лился голубоватый свет, в котором клубился сигаретный — судя по запаху — дым. Невидимая девушка или женщина ритмично вскрикивала, но, похоже, не столько от удовольствия, сколько от боли и изнеможения. Санитаров, судя по голосам, было трое. Один властно покрикивал, требуя, чтобы женщина не лежала бревном. Двое других разговаривали, но не получалось разобрать о чем. Инга хотела подкрасться ближе, но навстречу ей выскочила крыса, она отскочила, и ее услышали.