Третья сила всем известна, это — помещики и капиталисты. У нас сейчас этой силы не видно. Но вот одно из особо важных событий, один особо важный урок последних недель — кронштадтские события явились как бы молнией, которая осветила действительность ярче, чем что бы то ни было.
Теперь нет страны в Европе, где бы не было белогвардейского элемента. Русских эмигрантов считают до семисот тысяч человек. Это бежавшие капиталисты и та масса служащих, которая не могла приспособиться к Советской власти. Эту третью силу мы не видим, она перешла за границу, но она живет и действует в союзе с капиталистами всего мира, которые поддерживают ее так же, как Колчака, Юденича, Врангеля, поддерживают финансированием, поддерживают другими способами, потому что они имеют свою международную связь. Этих людей всякий помнит. Вы в последние дни, конечно, обратили внимание на обилие в газетах цитат, выписок из белогвардейской прессы с разъяснением событий в Кронштадте. За последние дни эти события описывал Бурцев, издающий газету в Париже, их оценивал Милюков, — вы, конечно, все это читали. Почему наши газеты уделили этому так много внимания? Правильно ли это? Правильно. Потому, что надо ясно знать своего врага. Его не так видно, когда он перешел за границу, но посмотрите — он передвинулся нe очень далеко, самое большое на несколько тысяч верст, а, передвинувшись на это расстояние, притаился. Он цел, он жив, он ждет. Вот почему надо к нему присматриваться, тем более, что это не только беженцы. Нет, это прямые помощники всемирного капитала, на его счет содержимые и вместе с ним действующие.
Вы, конечно, все обратили внимание, как цитаты из белогвардейских газет, издаваемых за границей, шли рядом с цитатами из газет Франции и Англии. Это один хор, один оркестр. Правда, в таких оркестрах не бывает одного дирижера, по нотам разыгрывающего пьесу. Там дирижирует международный капитал способом, менее заметным, чем дирижерская палочка, но, что это один оркестр — это из любой цитаты вам должно быть ясно. Они признавали, что, если лозунгом становится «Советская власть без большевиков», — мы согласны. И Милюков это особенно ярко разъясняет. Он историю учил внимательно и все свои знания обновил изучением русской истории на собственной шкуре. Результат своего двадцатилетнего профессорского изучения он подкрепил двадцатимесячным собственноличным изучением. Он заявляет, что, если лозунгом становится Советская власть без большевиков, я — за это. Будет ли это передвижка немножко направо или немножко налево к анархистам, за границей, в Париже, этого не видно. Там не видно, что делается в Кронштадте, но он говорит: «господа монархисты, не торопитесь, не мешайте тем, что вы об этом кричите». И он заявляет, что, если передвижка влево, я готов быть за Советскую власть против большевиков.