– А теперь? – спрашивает она, громко шмыгая у меня над ухом, и мне остается лишь кивнуть. Она держит меня так некоторое время, а потом приподнимает мою голову и приближает свое лицо к моему почти вплотную.
– Это ничего не значило, – говорит она. – Просто секс.
– Это был дерьмовый поступок. Ужасно гадкий.
– Знаю.
– У тебя есть салфетка?
– Нет. Тебе нужна салфетка?
– Она нужна тебе. Ты постоянно шмыгаешь и глотаешь. Это противно.
– Я простыла, Ева. Такое случается. Даже с русскими.
– Ну так сделай с этим что-нибудь. Боже.
Она лезет в карман, вытаскивает пару смятых трусов и сморкается в них.
– Готово.
– И, кстати, на всякий случай, ты принимала душ после того, как трахалась с Чарли?
– Я же сказала, мы с ней на самом деле не…
– Принимала?
– Нет.
– Так прими.
– Ева, с утра поднимется хрен знает что. Я, чего доброго, разбужу Имбиря.
– Никого мы не разбудим. А даже если и разбудим. Ведь Антона теперь нет.
– Мы?
– Я снова с тобой. Хоть мне и мерзко.
Она щурит свои серые кошачьи глаза.
– Только ничего не говори, ладно?
Она застегивает воображаемую молнию вдоль рта, но ее губы подрагивают.
Мы позволяем себе роскошь – целых две минуты под горячей водой. В первую минуту мы смываем все приключившееся, а во вторую – начинаем вновь открывать друг друга. Крохотная душевая кабинка – не идеальное место для любовного свидания, но зато в ней тепло и много пара, и к тому же Оксана очень сильная. Она поднимает меня вдоль стенки, пока ее лицо не оказывается у меня между бедер. Я кладу ноги ей на плечи и откидываюсь на мокрый кафель, открыв рот и страстно дыша.
Мы ютимся вдвоем под тоненьким одеялом на моей узкой койке – ее теплое тело прижимается к моему, в моих ноздрях ее запах, – и обмениваемся воспоминаниями о наших первых встречах.
– Тот жаркий дождливый вечер в Шанхае, – шепчет она. – Мы лишь мельком успели заметить друг друга, но между нами проскочило электричество. Я словно встретила на улице саму себя. Потому я и залезла к тебе в номер, наблюдала, как ты спишь. Хотела убедиться, что не ошиблась.
– Ну и как? Не ошиблась?
– Ты знаешь ответ. А сегодня еще раз это подтвердила. Ты не хочешь мне рассказать, зачем тебе так сильно понадобился карандаш?
– Завтра расскажу. А сегодня не хочу об этом думать. Я хочу, чтобы мы лежали здесь, в этой койке, в этой будке, целую вечность.
– Знаю, pchelka, я тоже. Однажды это сбудется.
– Обязательно.
– Spoki noki, пчелка.
– Сладких снов.
Когда Антон на следующее утро не приходит на завтрак, никто особо не удивлен. Стиляга с Имбирем уже успели приметить пустую бутылку у края платформы и обменялись сочувственными замечаниями о бодунах и отходняках. Однако в полдевятого они начинают посматривать на часы, озабоченно переглядываясь. Имбирь предлагает пойти разбудить Антона и возвращается с посерьезневшим лицом.