Но Берт засмеялся, и вмиг стал милым и домашним парнем, своим в доску человеком. Вокруг его глаз разбежались лучики морщинок, глаза засияли бриллиантами, белоснежные зубы словно были сделаны из жемчуга лучшего качества.
Я невольно залюбовалась: красив чертяка! Какой-то шальной и сказочной привлекательностью красив.
— Виолетта все обо мне прекрасно знает, и принимает меня таким, какой я есть. За это я ее и полюбил. Стейк вчера сказал, что ты потеряла память. Вот я и помогаю тебе ее вернуть.
— Стейк сказал? — мне вдруг стало не хватать воздуха и даже почудилось, что я сошла с ума. — Стейк, значит, сказал.
— Да, Стейк.
— Все, больше не могу слушать это вранье! — я выбежала из комнаты.
Далеко мне скрыться не удалось: в коридоре стоял, как гранитный столб, директор и ждал меня.
— Вы поговорили с хозяином? — налетела я на него.
— Да. Он согласен.
— Отлично. Обсудите с моей помощницей, что вы хотите увидеть на рекламном постере. Предпочитаете павильонные съемки или на местности? Может, какое-то оригинальное блюдо хотите презентовать?
— Как вы оперативно! — директор немного растерялся от моего напора.
— А чего тянуть? У меня много работы, естественно, я хочу быстрее избавиться от проблемы.
— И от меня?
Я обернулась: в дверях кабинета показался Берт. В его голосе слышалась насмешка. Он пристально глядел на меня, но глаза были серьезными.
«Нет, посмотрите на него! Создал куче людей головную боль еще и смеется!» — хотелось крикнуть мне, но я вовремя прикусила язык. Надо засунуть свое раздражение в задницу и просто выполнить скучную работу. А терпеть, если надо, я умела.
— А ты куда? — вскинулась Ирочка, которая во время моего диалога с директором пыталась что-то вставить, только я ей не давала.
— Переговорю с оператором и режиссером.
— Опять этот приедет? — вскинулся Берт.
— А вы хотели бы без него справиться? — огрызнулась я на Берта.
— А зачем нам режиссер?
Хороший вопрос, на который у меня нет ответа. Я и сама не понимала, почему захотела позвонить Белецкому. Может быть, просто мечтала оказаться в компании обычного человека, а не больного многоженца, захотевшего еще и меня в свой гарем. Во всяком случае планы и помыслы режиссера были мне понятны.
Я уже набрала номер Белецкого, но передумала: Берт прав, появление режиссера осложнит и без того неприятную обстановку.
Зато оператор, к моему удивлению, оказался сегодня свободен. Он приехал через час и уже устанавливал камеру, выбирая лучший свет, в холле ресторана. Директор захотел показать во всей красе интерьер помещения, а кроме того предложил познакомить гостей с кухней.