Утром миска вновь была полна теплого супа, костер все так же ровно горел, а настроение стремительно приближалось к панике, но уйти от огня я не могла. Пробовала, но словно натыкалась на прозрачный купол и каждый раз возвращалась назад.
На третий день наступила апатия. Я безразлично сидела у костра, держа в руках миску с супом, и тупо смотрела на огонь. В голове было пусто и звонко. Ни паники, ни мыслей. Еда есть, огонь горит, все хорошо. Ненормальное состояние. Наверное, так и сходят с ума…
А еще через день я проснулась на полу возле шикарной кровати с розовым балдахином, в богато, но безыскусно убранной комнате. Розовые обои в огромные голубые цветы и такая же обивка на мебели, розовое покрывало на кровати и многочисленные голубые атласные подушки. Даже ковер был ненавистного розового цвета! От этого зверского сочетания и от запаха затхлости и пыли меня затошнило. Везде стояли вазочки, статуэтки, горшки с искусственными цветами, на прикроватном столике лежала раскрытая книга. Я медленно села, переждала головокружение, и сразу же нахлынули эмоции, от моей заторможенности не осталось и следа. Вскочила на ноги, подбежала к окну, дернула в сторону пыльную темно-синюю штору. За окном было утро чужого мира, мира с двумя солнцами.
— Дерьмо! — прошептала я, до боли прикусывая губу. — Это не галлюцинация.
— Здесь проверяли? Она во дворце! Ищите! — раздался мужской голос, и дверь комнаты распахнулась.
— Ты… — прошипела я прежде, чем мужчина ступил на порог. — Это ты! — слова закончились, от возмущения не хватало воздуха.
Это был он! Тот самый тип из леса! Красавец-блондинчик в черной форме. Только сейчас его лицо не улыбалось, и от изысканных манер не осталось и следа. Взгляд голубых глаз замораживал, губы сжаты в одну тонкую линию, на поясе — тонкий клинок. «Опасность!» — заорала интуиция, но я ее не послушала. Имя мужчины всплыло в памяти само.
— Объяснитесь, граф Лео Лерой!
— Приятно, что ты запомнила мое имя, колдунья, и меня очень радует, что ты понимаешь мою речь. — Он бросил многозначительный взгляд на окно. — Не вздумай бежать, это бесполезно. Ты гостья, а не пленница. Через час тебя ждет его величество.
— Что?
Я в сказку попала?
— Нашел, Лео?
А вот от этого голоса я сжалась в комок и непроизвольно отступила к окну, вцепившись дрожащей рукой в подоконник. Боже! Этот голос был под стать вошедшему в комнату мужчине. Холодный как лед, жесткий, продирающий до костей. Никогда не думала, что голосом можно замораживать и внушать ужас.
— Да, это она, — не сводя с меня глаз, произнес граф. — Странно, что ее притянуло в комнату Олефины.