Сексуальные контакты, несмотря ни на что, возникали, иногда рождались дети, редко они получались жизнеспособными, ещё реже обладали атавистическими надпространственными способностями, но эти потомки людей и нелюдей занимали лидирующее положение в мире, также попадая в мифологию и запутывая и без того очень сложное внутреннее пространство человечества.
Количество энергии, передававшейся по бесконечномерным связям этого пространства, всё возрастало, люди пытались устанавливать и устанавливали новые связи, но часто, очень часто у них ничего не получалось.
Он уже сросся с игрой, понимал и разделял их восприятие пространства, свободно мыслил в терминах одномерного времени, наслаждался прекрасными, мощными энергетическими потоками, любуясь ими так, как люди любуются чудесной радугой. Но радуга имеет ясно видные и несомненные конец и начало, а некоторые потоки, выходя из сознания людей, шли в никуда, своей чудовищной энергией разрушая гармоничные ментальные структуры, пробивая непредусмотренные проходы и опасно близко подходя к краю исключительно сложного, перенасыщенного связями пространства, как будто даже его не хватало этим трёхмерным дурикам.
Уколы в никуда становились всё сильнее и чаще, и, наконец, небывалая комбинация связей расцвела вне времён и пространств, являя неожиданную, очень опасную, приятную и перспективную истину: Его создания ищут контакта с Ним.
Глава 5.
Начало рассказа о том, как врач Балих оказался на Крите
Разум проявляет себя в знаках, а знаки обнаруживают деятельность разума. Знаки людского разума суть речь, письмена, ритуалы, рисунки, дома, одежда и многое другое. Их интересно изучать, интересно открывать новые, интересно самому придумывать знаки. Для этого нужны ум, образование, досуг и власть, а всем этим Балих — двоюродный брат царя царей Гильгамеша, правителя блистательного Урука и лидера шумерского союза, был наделён в избытке. Он хорошо знал языки всех доступных изучению племён, знал все вариации этих языков — мужские, женские, царские, рабские. Огромным удовольствием для него было вслушиваться в звуки незнакомой речи, когда к нему, в его прекрасный благоустроенный дом в центре Урука, совсем рядом с храмом, приводили новых рабов, пленников или же варваров, оказавшихся в Шумере по своей воле. Особенно приятно было беседовать с дикарями, не знавшими никакого языка, кроме собственного, приятно было смотреть на их изумленные глаза и прыгающие губы, когда им разрешали приоторвать лица от пола, встать на колени и приниженно созерцать сидящего на возвышении, в высоком, ливанского кедра кресле Балиха — одного из властителей Шумера.