– Как с ним поговорить?
– Могу привести в чувство. Ух ты…
– Что?!
– Да он как будто сам с «медициной», уж больно хорошо всё усваивает, – поделилась она свежим наблюдением, тут же успокаивая босса. – Знаете, а может, ему и капсулы не надо. И так заживёт.
– Приводи его в чувство и марш с остальными наружу. Я сам с ним поговорю.
– С водителем пока разберусь на улице?..
– Да.
* * *
В себя прихожу внутри этого транспортного средства с трассы, с непередаваемыми ощущениями, как будто только что попал под трактор.
Напротив меня на корточках сидит мужик в годах, явно метис; внимательно смотрит на меня, испытывая при этом очень густой и сложный коктейль эмоций.
– Так, собрались быстро оба, – с места начинает распоряжаться в наш с ним адрес Алекс. – Я подключился, сенсор работает. Это оно самое…
– Как ты себя чувствуешь? – зачем-то изображает заботу обо мне метис, хотя понятно, что его это нисколько не тревожит.
– Чего хотел? И кстати, кто ты? – после Квадрата и местного «тёплого приёма», играть в вежливость не вижу смысла.
Хотя, кажется, они же меня чуть и подлатали, пока я был без сознания. Это хорошо, дальше могу справиться сам.
– Да. Вмешательство снаружи было, – подтверждает Алекс. – Весьма на уровне, но детали потом. Не отвлекайся.
– С тобой должны были поговорить о будущем. О твоих возможных перспективах, рассмотрев варианты и подобрав тот, который наиболее выгоден всем участникам разговора. К сожалению, мои исполнители не идеальны. Попутно: а что с первой машиной? – пытается не упустить из рук первый номер в разговоре мужик на корточках.
Наверное, не будь со мной Алекса, на обычного подростка это могло бы произвести какое-то впечатление. Но тут мужик явно промахнулся.
– Машину и двух идиотов оставил на трассе. Вывел из строя всё, что могло ехать или коммуницировать. Идиоты живы, по крайней мере, были. Когда я уходил. Кто ты и что тебе надо?
– Не забывая о своих интересах, я хотел, в том числе, позаботиться и о тебе… – на полном серьёзе говорит метис.
Мне уже намного лучше (даже Алекс не бьёт тревогу, что лично мне говорит о многом – значит, критических повреждений нет). Потому своё ржание могу не сдерживать.
Отсмеявшись, ничего не говорю, вопросительно глядя на собеседника и не считая нужным убирать с лица улыбку (местами моей мимикой дирижирует Алекс).
Уже понятно, что ничего серьёзного мне не грозит. Если б кто-то имел ввиду что-то радикальное, меня б просто не приводили в сознание и не лечили бы (кстати, надо ещё будет разобраться, что это была за техника и как она работает, настойчиво повторяет Алекс на заднем плане раз в минуту, видимо, попутно сканируя организм).