Блядь. И ведь никому не объяснишь, что Гилл – бывший свой. И что Макс, по неизбывной тупости своей (которую он считает сочувствием), добровольно и регулярно пускал гражданского уже пенсионера, с-сука, в свой экипаж без злого умысла!
Тут уже даже свои муниципалы, на первом же суде, «нарисуют» серию – серийное уголовное преступление по одному и тому же шаблону. Доказательств – хоть отбавляй.
Самому себе можно признаться: Джон погорячился дважды. Первый раз – доставая ствол, хотя это и был чистый рефлекс. Второй раз произошёл уже в горячке, когда он вызвал подмогу.
Сейчас, прокручивая в голове события последней минуты, он склонялся к мысли: вояки действительно имели ввиду только мордобой. Причём, если верить пацану, мордобой лишь со «сладкой парочкой» (как окрестил про себя младший коп ветеранов патруля; одного – на пенсии, и ещё одного – с собой в паре).
А на его рефлекс и ствол в руке, у сержантши сработали уже свои рефлексы.
* * *
Каждый коп, который хоть сколько-то поработал на улице, знает: глаза человека, которому приходилось убивать лично, очень отличаются от глаз того, кто этого никогда не делал. Ну, может, не сами глаза, а скорее взгляд.
У тех, кто за спиной имеет собственноручно исполненных жмуров, этот самый взгляд в корне иной. Словами не опишешь, но он как будто с нотой тоски, которую ничем не вымоешь.
Слова не передают реальности, но факт есть факт: и девка-сержант, и пацан смотрели на Джона сейчас именно такими глазами.
И синхронно расходились в разные стороны, гарантируя: хоть один из них, но патрульного в любом случае достанет, начни коп сейчас стрелять.
А двигались они на загляденье, чёрт бы их побрал. Их бы на ежегодную аттестацию по физической форме и функциональной подготовке! Наверняка и пробегут, и подтянутся, и отожмутся по верхнему нормативу… с-суки.
– А с чего ты взял, что это я тебе? – сержант явно насмехалась сейчас, отвечая на последний пассаж Джона.
– Блядь! – не сдержался Джон и затрепыхался между выбором линии прицеливания, как рыбка на блесне спиннинга.
Она ж пацану что-то скомандовала! Вот чего они в разные стороны пошли!
– Да какого чёрта, – вдруг буднично пробормотала черномазая, как будто досадуя на что-то. – Времени нет, работы куча…
В следующий момент хлопнул её «Вебли-мини» и пистолет из руки Джона выбило, выворачивая кистевой сустав и отсушивая руку.
– СТОП! – прикрикнула сержант на пацана, почти одновременно с выстрелом.
Поскольку он рванул в сторону Джона, только глина из-под копыт брызнула.
– Я сама! Приводи Камилу вон в порядок, – распорядилась сержант и сноровисто сковала полицейских их же наручниками (и действующих, и бывших).