В ближайшие планы я наметил сплавать к камням, где роились пчёлы. Из остатков воска уже ничего не лепилось. Та масса, что многократно выплавлялась из форм, начала крошиться.
Когда накрыли сенник тростником, от вида гигантского, по меркам этого мира, сооружения в душе расцветала гордость, что смогли построить шестисоткубометровое хранилище!
Мне осталось сделать деревянные грабли, чтобы собрать с луга «накошенную» траву. Заготовки мы с Туро уже настрогали, а скрепить их я решил с помощью медных гвоздиков, хотя поначалу думал обойтись только клеем.
Второй день расковываю медь в проволоку и любуюсь сенником. Получив от меня в подарок медные топорики, мужчины-пастухи ушли в горы искать медь. Я попросил их подбирать любые необычные камни.
Солнце взошло и уже ласково грело, высоко повиснув в прозрачной синеве. Подошла Тано. Услышав тяжёлые шаги, я оторвался от работы и посмотрел на мать Туро. Черноволосая, кареглазая, её можно было назвать симпатичной, если бы не выступающие вперёд зубы. Когда Тано была серьёзной, в её глазах стояла грусть, но сжатые губы и узкие скулы ошибочно формировали мнение, что она зла. А когда женщина смеялась, то и вовсе смотреть на неё было неприятно, до мурашек по спине.
– Лоло, посуда твоя нужна… – Голос же у Тано звучал звонко и был приятен для ушей.
Мои горшки пастухи оценили. Жаль только, что никто из них так и не попробовал вылепить что-нибудь самостоятельно.
– Я слышу тебя, Тано. Сейчас принесу.
Несколько мисок я мог им отдать, но одной заботой стало больше. Пока тепло, не мешало бы пополнить запасы посуды…
Глава 23
>Однажды в будущем поехали мы чуть ли не всем гарнизоном помогать колхозникам в уборке урожая. Тогда, в средине 1960-х, осенью, а бывало и зимой, приходили на предприятия и в организации разнарядки на овощные базы, в народе прозвали такую работу – «кагаты», производное от слова «кагат» – куча овощей в хранилище. А когда по весне поднималась зелёная травка, овощные базы как-то скисали и пропадали совсем. Но им на смену шли уже более обременительные командировки в подшефный колхоз. Пока шла пахота или сев яровых, колхозники справлялись сами. Однако с середины июня, когда в лугах начинался покос кормовых трав, и до октября – уборки позднего картофеля, других корнеплодов и капусты, и страну лихорадило от колхозных разнарядок. Если инженеров не хватало, а пролетариев трогать нельзя было никак, на помощь селу бросали армию…
Колона «икарусов» допилила по просёлку к полям. Солдаты и взводные выгрузились, а командному составу председатель решила устроить экскурсию по окрестностям села. Как заведено, к местной речке с рыбалкой и ухой. Рука у колхозного руководителя Дарьи была сухая, горячая, рукопожатие крепкое, как и сама девица. В автобусе она выпила с нами по стаканчику, и не просто так.