Поблагодарив за ужин и пройдя к себе, Стас до глубокой ночи держал включенным свет, показывая, что не спит и его можно навестить.
Но Дмитрий не пришел.
Вольному, как говорится, воля. Была бы честь предложена.
Утро следующего дня было целиком посвящено сборам Ани на семнадцатилетие «Ромео». Гущина эта суета задела рикошетом, так как влюбленная девчонка никак не могла решить: брать с собой Занозу или оставить дома? Похвастаться воспитанной собакой хотелось сильно-сильно, но и ответственность большая. За полчаса до выхода Анюта прискакала к майору за советом.
— Не брать, — категорически ответил Гущин. — Тебе придется отвлекаться от праздника.
— Отвлекаться? — наморщив гладкий лоб, глубокомысленно пробормотала Нюра. — А я уже Иришке пообещала, ей Маргаритовна так понравилась…
— Конечно. Иришка будет танцевать, а ты будешь за фон Маргаритовной по кустам шнырять.
— То-о-очно… Какой вы умный… Ну все как Янка маме говорила!
Если б шестнадцатилетняя девочка сразу же после этих слов не убежала, то обязательно заметила бы, как побагровел лицом тридцатисемилетний разведенный дяденька. Вообще-то разговорами о шныряниях по кустам Стас избавлял любимую мамину собаку от притязаний развеселых малолеток — изобрел наиболее бронебойный аргумент и оставил псину дома. А как неожиданно приятно получилось!
В самом лучезарном настроении Гущин вышел из дома, полюбовался пустым двором и заметил одиноко сидящую на лавочке за домом Яну. Та как будто пряталась от всех. Но майор уже плыл по течению: будь что будет, подойду! Приблизившись, неловко начал беседу:
— Вы опять грустите?
— Что? — обернулась девушка.
Если бы Гущин успел пошутить о прилипчивых мужчинах и стал извиняться за нарушенное уединение, история расследования пошла бы другим путем. Но единственно точно выбранный момент повлек за собой развитие событий — Янина опустила голову и, крутя в пальцах скрученный в жгут стебелек травы, произнесла:
— Никак не могу отделаться от мысли, что Лариса умерла в моем платье.
— Не понял, — внезапно осипнув, выдавил майор. — Как это?
— Платье, — подняв к сыщику лицо, повторила девушка. — Я подарила его Ларисе за день до… всего. Она тогда впервые его надела и… — Янина снова опустила голову. — Я видела, как мама бесится. Лара была крупнее меня, платье ее обтянуло, и пришлось даже пуговицы расстегнуть…
У Стаса закружилась голова и пересохло горло. «Платье, платье, платье… — пульсировало в висках одно-единственное слово. Стас вспомнил, как сидел в овраге вместе с Игорем… — Что, если не «шалаш», а платье Яны привлекло убийцу?!»