Пришлось отложить ужин во имя новоиспечённой глупой матери, которую будет успокаивать такой же не очень умный парень, который сам из себя ничего не представляет. Две беды нашли друг друга, называется.
— Саки, что случилось? Тебе кто-то что-то сделал плохое? — тихо, но мягко спросил я, насколько это было возможно с моим хриплым голосом.
— Если да, то что ты сделаешь? Застрелишь их? — пробормотала она.
— Ну, до радикализма мы опускаться не будем пока. Просто хочу узнать, что стряслось.
— Тебе разве не наплевать? — проскочили в её голосе гневные нотки.
— Нет, — покачал я головой. — Было бы наплевать, не пустил бы тебя сюда.
Саки промолчала, прижав к себе свёрток, и, тихо плача, роняла слёзы на одеяло.
— Мне сказали, что лучше бы такая, как я, сделала аборт, — пробормотала она наконец. — Что не мучила бы ни себя, ни ребёнка, не плодила бездомных, которые никому не нужны. Они смотрели на меня, как… как смотрели на меня клиенты, только без вожделения. С презрением. Просто… может они и правы? Как прав и ты?
— Прав насчёт чего?
— Насчёт того, что я буду плохой матерью, — ответила Саки.
— Ладно тебе, — подсел я рядом и приобнял её за плечи. — Я не говорил тебе, что ты плохая мать. Просто сказал, что всё зависит от тебя. Так что это всё ерунда. Пусть они говорят что угодно, но ни один из них не знает тебя. Не знает, что ты пережила и прошла.
— Наркотики, беспорядочный секс за деньги и гулянки. Это не то, чем гордятся, Томми.
— Ты отказалась от наркотиков.
— Деньги кончились.
— И ты выбрала не золотую дозу, а продолжить жить, — приобнял я её.
Вот в чём проблема была. Вот почему она плакала перед тем, как я пришёл. Ещё не начала, но уже никчёмная мать — такое может подкосить, особенно таких слабохарактерных, как Саки. И я ещё сказал много чего, что лишь усугубило ситуацию. Да, я не имел ввиду того, что она подумала, но от этого легче не станет. Это равносильно тому, что новичок в деле начнёт что-то делать, а ему сразу скажут, что у него ничего не получится.
Не её вина, что она слабохарактерная, как и не вина астматиков, что они родились такими, а дальтоников в том, что они цвета не различают. Все люди разные, но именно слабохарактерным в этом жестоком мире достаётся больше всех.
А всего-то нужно было немного поддержки и понимания.
— Я… никудышная мать… — пробормотала она.
— Ты даже ещё не начала.
— Но я уже никудышная мать-наркоманка, которая живёт не в своей квартире за чужой счёт. Что я дам своему ребёнку? — посмотрела Саки на меня мокрыми глазами. — ВИЧ? Любовь к наркотикам?
— Любовь, доброту и заботу, Саки.