Она уже ничего не различала дальше матраса – даже ноги ее наполовину скрывались во мраке.
Уже ночь, а Норма так и не спустилась к ней и не принесла ни поесть, ни попить.
В доме не было слышно ни звука. Все спали. И Норма ушла спать, так и не вспомнив про нее.
Неужели ей доставляло удовольствие ее пугать?
Нет, она про нее не забыла, она делала это нарочно. Ей хотелось, чтобы Хейли поплатилась за слова, которые вырвались у нее в порыве гнева.
Стало быть, она бросила ее здесь до утра.
Хейли закричала. Пропитавшийся слюной кляп чуть поддался, но он был слишком тугой, и вытолкнуть его языком ей не удалось. И тут она почувствовала, как у нее между ногами потекла теплая струйка, – ее нельзя было удержать никакими силами. Тело больше не подчинялось ей. Хейли расплакалась, а от запаха собственной мочи ее затошнило.
Однако Норма посадила ее под замок не столько ради своего сына, сколько, что важнее, ради того, чтобы не дать ей выступить на турнире и таким образом полностью втоптать в грязь – чисто из зависти. А о своих детях она рассказывала просто для отвода глаз.
Норме хотелось заставить ее страдать. Пусть сидит в подвале до полного изнеможения. Лишь бы помешать Хейли добиться того, чего ни ей самой, ни ее несносной дочке в жизни не достичь.
О том, чтобы снова заснуть, не могло быть и речи. Стиснув зубы, она дождется рассвета.
Тогда, может, и Грэм вернется.
Он не оставит ее в беде – она точно знала. Ведь он не такой, как они.
И впервые за последние годы Хейли начала молиться. Она молилась, чтобы Господь научил ее, как выбраться отсюда, чтобы кто-нибудь пришел ей на выручку. Чтобы торнадо обрушился на этот злосчастный дом и унес их всех к чертовой матери, а ей наконец принес избавление.
Ей на лицо что-то прыгнуло. Хейли помотала головой, думая, что это паук.
Из глубины подвала послышался сдавленный смех. Словно кто-то прикрыл себе рот рукой, чтобы его не услышали. Смех гадкого ребенка, собирающегося отколоть гнусную шутку.
Это Томми – он прячется в темноте.
Присмотревшись, Хейли заметила в черной глубине подвала еще более мрачную тень – согбенную, будто присевшую на корточки перед прыжком. Хейли не сводила с нее глаз, силясь разглядеть, действительно ли это Томми.
Тень не двигалась.
Догадалась, что Хейли ее видит. И играла с ней.
Должно быть, кто-то проник в подвал, пока она спала. И ждал, когда Хейли ослабит бдительность, чтобы ринуться на нее и в очередной раз овладеть ее телом, подобно кошмару, готовому овладеть слабой душой.
Но к чему столько усилий? Она же скована наручниками и никак не сможет ему помешать.