Не обращая внимание на вызванную убийством Лома панику, Резун вызвал кого-то по рации и приказал бойцам привести строй в порядок. Они действовали без агрессии, но настойчиво, приводя в чувство одного за другим и восстанавливая рассыпавшуюся шеренгу.
Когда тело Лома унесли вызванные по рации люди, Тарч успел заметить, что они были не в камуфляже и без оружия, Резун, как ни в чем не бывало, снова встал перед строем.
– Теперь, когда вопрос, кто здесь основной, мы успешно решили, давайте определимся с вашими способностями.
Он сделал шаг в сторону Тучки.
– Готовить умеешь?
– Я?.. Да… я… – Испуганная до дрожи в коленках женщина сбивалась и никак не могла внятно ответить, – Я поваром работала. Я… и диплом есть. Я всю жизнь поваром. В столовой. И в кафе работала. Потом снова в столовой, – отвечала несмело, срываясь то на хрип, то на тонкий писк, но постепенно голос выровнялся и в словах появились оттенки уверенности, свойственные любому человеку, который говорит о своих профессиональных навыках.
– Хорошо! А то мы уже три недели, благодаря некоторым… – Резун оглянулся в сторону одного из бойцов, стоявших немного дальше, у него за спиной, – Без повара и питаемся одним… чем попало.
Боец, к которому обращался командир, не выглядел человеком, чувствующим вину за некий поступок, который лишил отряда повара и, как следствие, нормального питания. Он состроил на лице глупую улыбку, развел руки и пожал плечами, мол, не суди, начальник строго, такие вот мы у тебя непутевые. Тарчу не показалось, что боец оспаривает авторитет командира или попросту не боится его – скорее наоборот. Он уверен, что руководящая длань имеет право приказывать и карать, и перед руководством нужно иметь вид лихой и глуповатый, но совершенный проступок, вследствие которого на базе не стало повара, видимо, не входил в состав запрещенных. А поэтому и наказание от командира можно было не ожидать.
– Перст! – Крикнул Резун кому-то, не оборачиваясь.
– Я! – откликнулся один из стоящих неподалеку бойцов.
– Тащи ее на кухню.
Перст подошел, взял Тучку за локоть, недостаточно аккуратно, чтобы заподозрить его в галантности, но и не слишком грубо, ровно настолько, чтобы направить женщину в нужную сторону и пойти с рядом, не давая возможности отстать или сомневаться, стоит ли идти с этим мужчиной неизвестно куда.
Следующей забрали Вишню. Подошедший сразу за Перстом боец, и без оклика знавший свои обязанности, вопросительно кивнул в сторону девушки:
– Эту к вам?
– Ну не к тебе же, – с легкой иронией ответил Резун и повернулся к оставшимся.