— Уходи! — сказала я. — Уходи!
И Бакар ушел.
Господи, неужели существует на свете бо́льшая боль? Сначала тебя выбирают из всех и говорят, что ты — самая красивая, самая умная и самая желанная, что ты приносишь радость… А потом вдруг ты убеждаешься, что все это ложь… Оказывается, ты не была единственной для этого человека… Другая со своей любовью оказалась более привлекательной, более желанной. Душа другой показалась богаче, жизнь с ней — интереснее… И будут они теперь вместе, и ты не узнаешь ни об их радостях, ни о печалях, так же как ты сама скрывала свои заботы и радости… Словно ты жива и мертва в одно и то же время. Вроде ты уже не существуешь, не живешь, исчезла… И тебе только кажется, что ты живой человек…
Я знала, что Бакар еще зайдет, зайдет за своими вещами, книгами.
В тот вечер я была одна. Тете Пело прибавили пенсию, и она пошла в железнодорожное управление за какой-то справкой. Гогита смотрел телевизор — передавали соревнования по боксу. Я закрыла дверь в коридор и пошла в ванную.
От горячей воды кожа сразу покраснела, окошко в ванной запотело. Не знаю, сколько времени прошло, когда сквозь шум душа я услышала, как скрипнула дверь. В коридор кто-то входил. По звуку шагов я узнала Бакара. Дверь в ванную была приоткрыта… но… вода так шумела, что я не могла слышать, что кто-то вошел… не могла… из-за того, что шумел душ…
— Ух! — смущенно воскликнул Бакар, быстро повернулся, собираясь выйти, но внезапно остановился, словно какая-то сила подтолкнула его и закружила голову. Он посмотрел на меня и застыл.
— Выйди! — сказала я. — Сейчас же выйди!
Я хотела крикнуть ему: убирайся, но не решилась.
— Элико!.. — Он опустил голову, но снова поднял ее и стал глядеть на меня. Сделал в мою сторону неуверенный шаг и дрожащим голосом произнес: — Прости меня.
Какой-то тайный голос подсказал мне, что это была не просто просьба о прощении из-за того, что он вошел в ванную, речь шла о большем. Я поняла, что эти слова родились у Бакара здесь, сейчас, что до сих пор он не думал просить прощения. И все-таки я почувствовала себя бесконечно счастливой. В этот короткий миг, словно порох, взорвалась в моем существе буйная радость и обожгла блаженством каждый мускул…
— Выйди! — повторила я, прикрываясь большим полотенцем.
— Я жду тебя! — прошептал Бакар и вышел, вынося за собой струю пара. Едва он вышел, у меня вырвались рыдания. Я закусила губу от горечи. Если бы я могла отделиться от своего тела. Я не хотела такой ценой сохранить мужа.
Бакар ушел… Хорошо, что он ушел, сумел одолеть свое безволие, унес с собой минутную страсть. У него теперь новая любовь, и к старой он не вернется. Я дала ему возможность одуматься — и он ушел.