В нем все еще жила надежда найти на стене орнаменты с двенадцатью и тринадцатью лучами, доказать свою правоту, удивить профессора Беришвили…
Но что это?..
К нему подходил человек. Словно из-под земли вырос. Шел угрюмо, глаз с него не сводил.
Пожалуй, нападение зверя не испугало бы Иаго так, как появление этого человека.
В одной руке он нес ружье, опущенное дулом к земле. Шел прямо — как стрела летит, и никуда от этой стрелы не уклониться, не спрятаться.
Иаго даже сделал шаг навстречу, словно старик подчинил его и притянул к себе. Правда, он тотчас заставил себя остановиться и начал беспечно разглядывать деревья.
Старик, казалось, торопился подойти настолько близко, чтобы окликнуть его, а пока с трудом сдерживал клокочущие в горле слова. Вот он близко, совсем близко. Но молчит. Лет ему под шестьдесят, лицо мрачное, небритое, вылинявшие штаны и рубашка. Он не сводил с Иаго пронзительных серых глаз.
— Ты откуда? — Вопрос был отрывистый и грубый, как удар.
Обида и раздражение охватили Иаго:
— Из Грузии, представьте себе.
Ответ был, по мнению Иаго, в меру дерзкий и насмешливый, и главное, он отметал подозрения, которые Иаго угадал в старике и которые больше всего его обидели. Поэтому он и ответил так пренебрежительно.
Старик презрительно выпятил нижнюю губу и без всякого стеснения стал его оглядывать. Иаго невольно сам кинул взгляд на свою клетчатую ковбойку с торчащими из кармана темными очками.
Старик сунул голову в узкую дверь церквушки и, быстро вытащив ее обратно, уставился в лесную чащу, словно искал кого-то или что-то. Потом он во весь свой рост вытянулся перед Иаго, поигрывая двустволкой. Иаго показалось, что старик волнуется.
— Значит из Грузии! — Он криво улыбнулся. — Прекрасно… Тогда скажи, в каком мы сейчас районе? — Он как будто хотел запутать, смутить Иаго.
— Мы… В Цхинвальском, наверно, — развел руками Иаго.
— Наверно?.. Почему — наверно?.. — Старик расставил ноги и поднял ружье повыше.
— Не знаю, может, эта гора и не относится к Цхинвальскому району.
Иаго старался говорить спокойно и все надеялся поймать в глазах незнакомца хоть тень улыбки, которая бы свидетельствовала о том, что тот понял свою ошибку.
«Он меня за этого самого… принял, — мелькнуло в голове у Иаго, — он думает, что я…»
— Что ты здесь делал?
— Пришел церковью полюбоваться. Мне сказали…
— Кто сказал?
— Там, в деревне, сказали.
— В какой деревне?
— В Эр… Эредви, — почему-то запнувшись, ответил Иаго.
— А ну, повтори, — испытующе склонил голову старик.
— Эредви, — четко выговорил Иаго.
«Он что, действительно думает, что я…»