Такой перекос, естественно, оставил в характере мальчика след. Дима стал заносчивым и хвастливым, правда, не перед кем было показывать свою "крутость". Взрослые посмеивались, а с малышней он уже давно перестал водиться, только если присмотреть за кем-то требовалось.
* * *
– Горец, ты уверен, что Дима готов к этому?
– К этому нельзя быть стопроцентно готовым. Ты или делаешь это или… вон, очкошников в стабе достаточно. Или себя вспомни. Ты понимала, что это нужно. И сделала. Дима справится, не волнуйся. Пустышей он видел много раз.
Сойка, как мать, была против такого "экзамена", слишком жёстко это. Она вспомнила себя, тот самый случай, когда ей самой, пусть и на стрельбище, под присмотром друзей, но пришлось перестрелять своих первых пустышей. Сами по себе, они опасности совсем не представляли, если, конечно, ты не дебил и у тебя не сломаны обе руки и ноги или заражённых просто много, но вот взгляд… девушка невольно поёжилась. Она уже давно не боялась, насмотрелась в Пекле на таких монстров, что пустыши рядом с ними кажутся пушистыми зайчиками из детской колыбельной. Теперь это предстоит пройти и её сыну. Гораздо раньше, чем ей. Да, стрелять она научилась, научилась и передвигаться в Улье, знает ЧТО нужно слушать и на ЧТО обращать внимание. Но её сын уже умеет и знает больше. Это её радовало, она знала, что в будущем Дима уже не станет бояться и сможет себя защитить. Но будучи матерью, она всей душой желала оградить любимого ребёнка от всех опасностей Стикса. Поэтому и уговаривала Горца подождать ещё. Но он оставался непреклонен.
Сойка вздохнула, допила чай и встала из-за стола. Подойдя к окну, она посмотрела на зелёную полосу леса вдали от внешней стены поселения.
– Дима хоть знает, что ему предстоит?
– Нет. И не нужно. Пусть не накручивает себя раньше времени, – ответил Горец, отхлебнув из кружки.
Сойка прикрыла глаза на секунду, развернулась и опёршись о подоконник, спросила:
– А если не справится?
– Он должен, – как отрезал Горец и спустя пару секунд добавил. – А вот и он.
Ещё через секунду послышался звук открывающейся двери.
– Мам, пап, я дома! Устал жутко! Дядя Бас замучил уже с этим такчичес… нет… тактическим, вот, движением, – громко протараторил Дима из прихожей. Сойка пошла встречать сына, а Горец улыбался, что бы не говорил сын, а это "такчическое движение" ему нравилось, в эмоциях царило удовлетворение.
Через несколько минут они зашли на кухню. Дима тут же выхватил из вазочки конфету и захрустел обёрткой.
– Дима, ну сколько раз тебе говорить, сначала поесть нужно, а потом уже сладости, – укоризненно, но с улыбкой произнесла Сойка.