Пустая прихоть для человека, давно научившегося мыслить на чужом языке. Но почему-то не смог полностью от нее отказаться.
Наверное, потому, что родные слова — последняя нить, связывающая меня с домом.
Первым моим домом. И единственным. Здесь я им пока что-то не обзавелся. Усадьба для меня была если не тюрьмой, то мрачной лечебницей для безнадежного больного. А фактория не более чем первое попавшееся убежище.
Запор и вправду эффективный, грязью содержимое не запачкало. Камней в плоской сумке не оказалось: ни драгоценных, ни обычных. В ней лежало всего четыре предмета: шелковый мешочек с какими-то черными, остро пахнущими крупицами; сложенный квадратный лист тонкого пергамента, запечатанный бумажный свиток и кожаный чехол с нехитрыми принадлежностями для письма.
— Это что за гадость? — спросил я, протягивая Бяке мешочек.
Упырь понюхал и скривился:
— Не знаю. Раз это держат в мешочке из шелка, оно должно быть дорогим. Но запах плохой. Не пахнет дорогим. Плохая сумка, нет ничего дорогого.
Я показал бумажный свиток и пергамент:
— А это, по-твоему, что?
— Это тоже недорогое.
— Эх, Бяка-Бяка, тебе действительно надо много учиться. Очень может быть, что это важная информация, а информация может оказаться дороже любых денег.
— Так мы богаты?! — встрепенулся упырь.
— Еще не знаю.
— А когда узнаешь? — крайне заинтересованным тоном уточнил Бяка.
— Для начала надо посмотреть, что нам досталось.
Свиток я вскрыл не сразу. Первым делом изучил оттиск печати. Походило на то, что кто-то попросту приложил перстень к горячему воску, из-за чего возник характерный вдавленный рисунок. Как я его ни крутил, ничего заслуживающего внимания не заметил. Но на всякий случай запомнил, как выглядит.
Свиток оказался письмом, в котором меня сильно заинтересовала каждая строка.
Куча интригующих сведений.
Жаль, не всегда понятных.
«Приветствую тебя, почтенный друг мой Тавтрий. Надеюсь, дела у тебя идут прекрасно, все родные живы и здоровы, семья процветает.
Ну а я прежде всего докладываю, что дела у меня идут не очень хорошо. Эта старая шахта нас всех едва в могилу не свела. Гаммила больше нет, как и половины его людей, также мы потеряли Аксара и Младшего Гута. И еще у нас почти не осталось тех калек, которых ты прислал прошлой весной. Дохнут они здесь быстро, а работают медленно. Поэтому добыли мы немного.
Также нет больших успехов с посевами итиса. Что мы только ни делали, успехов почти нет. Чего-то ему в здешней почве не хватает. Пустой зелени поднимается много, но семян он дает мало, и все они мелкие. Золото мыть на северном ручье так и не начали. Не хватает рук. Так что думай над этим. Сами мы тут рабочих набирать не сможем, сам понимаешь, а Имб в этом деле не помощник, договариваться с ним себе дороже выйдет. Ты ведь помнишь, какой он упрямей. Даже от денег за итис отказался.