Я снова покачал головой:
— Нет, бежать не надо. Это и есть лагерь, который мы искали. Не зря значок нарисован на стволе.
— Это не лагерь, это дерево, — возразил спутник.
— Лагерь там, — указал я наверх.
— И как же мы до него доберемся? — удивился Бяка.
— Это я пока не понял. Давай осмотрим дерево со всех сторон, здесь что-то должно быть.
Внимательное рассматривание увенчалось успехом: по другую сторону ствола обнаружилась тонкая бечевка, свисавшая с кроны секвойи.
Само собой напрашивалось желание посильнее за нее дернуть Но, увы, до болтающегося в воздухе конца добрых пять метров, а веток и в помине нет, ствол абсолютно голый на десятки метров, как и у прочих деревьев.
Но Бяка в этом сложностей не усмотрел. Попросил его подсадить, после чего полез дальше чуть ли не с паучьей ловкостью, цепляясь за неровности испещренной глубокими морщинами коры. Глядя на него снизу вверх, я лишь позавидовал такому проворству.
Надо бы и самому потренироваться лазить по деревьям. Все, что аборигенам дает ПОРЯДОК, само по себе работает малоэффективно. Тренировки — наше все. Чем больше работаешь над собой, тем лучше работают прибавки.
Добравшись до бечевки, Бяка дернул за нее, и конец немного опустился.
— Гед, там что-то ее держит, но оно поддается.
— Тяни сильнее, — приказал я.
Приказ Бяка понял как-то по-своему. Оторвав вторую руку от складки коры, ухватился за бечевку обеими ладонями и повис.
То есть повис на неуловимо короткий миг. Что-то наверху действительно поддалось, и Бяка, продолжая сжимать бечевку, шлепнулся на мягкую хвойную подстилку.
При этом где-то в вышине послышался нарастающий неописуемый звук. Там что-то двигалось, что-то приближалось.
Мы, не сговариваясь, рванули в сторону. При этом я ухитрился потерять равновесие, наступив на развалившийся под моей тяжестью гнилой сук. Припал коленом к земле и с этой высоты сумел разглядеть под ближайшим кустом папоротника бухту похожей бечевки.
Обернувшись, увидел, как с высоты обрушивается тело стучащей, трещащей и шуршащей анаконды. Только это оказалась никакая не змея. Всего лишь веревочная лестница, одним концом свисавшая до земли, а вторым уходившая куда-то в крону.
— Вот так они попадали наверх, — улыбнулся я.
— А как потом лестница наверх попадала? — спросил Бяка.
Я указал на бухту, найденную под папоротником:
— Похоже, там, когда уходят, веревку перекидывают через какой-то блок, устроенный где-то выше. Потом тянут за веревку. Она тонкая, но на вид прочная, а лестница вон какая хитрая. Не знаю, из чего сделана, но явно нетяжелая. Потом разрезают или развязывают веревку на доступной высоте и прячут здесь.