– Я полог тишины поставил, – довольно сказал Люк, проследивший за моим взглядом. – Слишком серьезный разговор, не для чужих ушей. Так я прав?
– Да с чего ты это взял? – Я решила отпираться до последнего.
– С того, что я все-таки пару раз общался с Венсаном до этого. Он амбициозен, но не светоч ума. Этот, который на его месте, совсем другой. – Люк начал загибать пальцы: – Он включил защиту дома, о которой никто не догадывался. Он нашел в доме пентаграмму. Он знает, как вытащить твоего брата. Он играючи отразил мое заклинание. И не просто отразил, а поставил свое комплексное, опустошившее мой резерв. Продолжать? – Я потерянно молчала, не зная, что и отвечать. – Марго, ты слишком фальшивишь, сразу понятно, что врешь. А зря. Если уж мне заметны отличия, то тем, кто с ним общался постоянно, тем более. Кто-нибудь из прислуги сложит два и два и напишет в Совет.
Брат Каролины был необычайно серьезен. Я таким его и не видела до этого дня. Все легкомыслие слетело с него, как напускная шелуха, и появился совсем другой инор: серьезный боевой маг. Такому и моего подтверждения не надо, посчитает своим долгом сообщить в Совет – и сообщит. И как его остановить?
– Люк, он же пока никому не навредил…
– Вот именно, пока. Он обживается, примеряется к телу. Но это ненадолго. Марго, ты же прекрасно понимаешь, он опасен.
Я вздохнула.
– Понимаю. Но Шарль… Люк, у Шарля нет другого шанса вернуться.
– Не факт, что и этот шанс реален. Но даже если бы это было так, Марго, жизнь брата для тебя дороже жизни других, быть может, сотен и тысяч магов?
– Люк, это вопрос нескольких дней, – умоляюще сказала я. – Потом, есть же еще настоящий Венсан, которого нужно вернуть в тело. А если мы его вернем, то магистр вытеснится, и уже за Грань, понимаешь?
– Где мы возьмем настоящего Венсана? – скептически спросил Люк. – По-хорошему, гасить этого вселенца нужно, пока дел не наворотил.
Он прихлопнул одной рукой другую, словно видел там «Венсана». Но нынешний «Венсан» не позволит себя так просто уничтожить, я уверена.
– А настоящий сейчас у нас, – огорошила я его. – Ты не зря отмечал, что у котенка странное поведение. Но уж за кого зацепился…
– С чего ты взяла? Странное поведение не основание для таких заявлений.
– Я его слышу, – покаянно пояснила я. – Но только я и больше никто. А он страшно злится, когда его девочкой называют, и начинает вести себя совсем неадекватно.
Люк потрясенно открывал и закрывал рот, не в силах выразить обуревающие его эмоции. Я его понимала: сама в обморок бухнулась, когда узнала. Но сейчас я даже чувствовала облегчение: носить в себе столь ужасную тайну было тяжело, разделенная на двоих, она становилась куда легче. Правда, судя по виду Люка, тайна эта придавила его куда сильнее, чем мне бы хотелось. Нужно было срочно выводить брата Каролины из ступора.