Главный храм Ирата располагался на южной окраине столицы. Величественное строение было окутано ореолом света, и яркий луч бил с центра крыши прямо в небо, даже ночью. Но при этом в самом храме всегда царили полумрак и прохлада. Служители это объясняли просто: якобы только в сумраке каждый способен отыскать в себе внутренний свет.
— Ваше Высочество, — верховный жрец Кассас встречал прямо у входа в храм, поклонился в знак почтения, — рады приветствовать вас под сводами священного храма. Но я ведь правильно понимаю, вы здесь не просто так. Чем могу служить?
Так и чудились между фраз робкие укор и порицание. Мол, ваши родители по несколько раз в неделю тут бывают, а вы, если и появляетесь, то только тогда, когда это по правилам положено на крайне важных церемониях.
— Все верно, Кассас, я здесь не случайно. Мне нужно кое-что выяснить.
— Волею милосердного Ирата, — жрец снова поклонился, — я всегда готов вам услужить.
В самом храме оказалось намного прохладней. Пусть начало лета расщедрилось на прекрасную теплую погоду, но здесь, насколько Эрдан помнил, в любое время года было одинаково. Будто бы главное святилище Ирата огородилось толстыми стенами от внешнего мира и жило исключительно по своим законам.
И в этот полуденный час здесь хватало и жрецов, и прихожан. Последние, правда, были сплошь из зажиточного сословия. Несмотря на в теории равенство перед Иртатом для всех, на практике бедняки тут не появлялись, предпочитали храмы поменьше.