Однако важно было другое — рейнджер поймал Уилла, и не где-нибудь, а в кабинете барона. И это означало, что всем надеждам — конец.
— Как я и думал, ты можешь выкинуть нечто подобное, — негромко проговорил Холт.
С бешено бьющимся сердцем Уилл молчал, понуро свесив голову от стыда и отчаяния.
— Что скажешь в свое оправдание? — продолжал Холт.
В ответ мальчик лишь помотал головой, не поднимая глаз, — не было никакого желания наткнуться на сумрачный проницательный взгляд. Следующие слова Холта подтвердили худшие опасения Уилла:
— Ну что ж, посмотрим, что думает на сей счет барон.
— Холт, пожалуйста!.. Только не… — Тут Уилл замолк. Ему не было оправдания, и наказание он примет как мужчина. Как воин.
С минуту рейнджер внимательно смотрел на незадачливого воришку. Уиллу вдруг померещился проблеск понимания во взгляде Холта, однако через секунду глаза рейнджера вновь стали темными и непроницаемыми.
— Что? — коротко бросил Холт.
Уилл снова покачал головой:
— Ничего.
Крепко держа Уилла за запястье, рейнджер потянул его к двери и повел по широкой изогнутой лестнице, полукругом поднимающейся в жилые покои барона. Часовые удивленно посмотрели на угрюмого рейнджера и мальчика, тащившегося следом. Холт быстро подал знак, и, отступив с дороги, они отворили двери в апартаменты барона.
Комната была ярко освещена, и некоторое время Уилл в растерянности оглядывался. Он был точно уверен, что на этом этаже было темно, когда он выжидал, сидя на дереве. Потом мальчик заметил тяжелые, плотные занавески и все понял. В отличие от скудной обстановки рабочего кабинета, здесь повсюду громоздились диваны, банкетки для ног, кресла, пол и стены были скрыты коврами и гобеленами. Барон Аралд просматривал какие-то документы.
Холт подтолкнул своего пленника вперед, и барон поднял глаза от листа, который держал в руке.
— Итак, ты был прав, — заметил Аралд, и рейнджер кивнул:
— Конечно, милорд. Мальчик, словно тень, пересек двор. Увильнул от часового, как будто его там и не было, и влез по стене на башню, точно паук.
Барон отложил доклад на маленький столик и подался вперед.
— Влез на башню, говоришь? — слегка недоверчиво переспросил он.
— Без веревки. Без лестницы, милорд. Влез так же легко, как вы садитесь в седло по утрам. Даже легче, — ответил Холт, слабо улыбнувшись.
Барон нахмурился. Он был грузен и порой нуждался в посторонней помощи для того, чтобы взобраться на лошадь. Шутка Холта явно не показалась ему забавной.
— Итак, — произнес Аралд, строго глядя на Уилла, — все очень серьезно.
Мальчик молчал. Он не знал, что говорить. Оправдываться не имело смысла, да еще и Холт подлил масла в огонь, намекнув на тучность барона.