Кириот вернулся на следующий день. Причем не один.
– Добрый день, – поздоровался Ринон, стоя в проходе. Выглядел он так, словно ничего интересного на самом деле не видел. Вот только взгляд, который то и дело кого-то искал, выдавал его с головой.
– Ох, моя дочь, она… – Вивьен быстро отошла от двери, давая возможность пройти гостям внутрь. – Проходите, милорд, юный господин. Проходите. Я приведу Верайю. Она наверху. Сейчас, сейчас.
Развернувшись, она увидела, что дочь стоит на ступенях, глядя прямо на мужчину, который к ним уже приходил.
– Ах, вон и она, – женщина улыбнулась, поворачиваясь обратно к гостям.
Заметив пристальный взгляд мужчины, она сначала дико испугалась, а потом вдруг все поняла. Впрочем, после секундного замешательства, все равно почувствовала небольшое волнение.
Внимание такого важного человека для простолюдинки могло быть опасным. Вряд ли тот женится, а значит, ее девочку в будущем ждет много боли.
Подсознательно желая защитить своего ребенка, она встала между ними, загораживая ему обзор и привлекая внимание к себе.
– Что привело вас к нам, милорд? – спросила Вивьен, вздернув слегка подбородок.
Ринон моргнул и сфокусировал на ней взгляд. Ему показалось, что в прошлый раз эта маленькая женщина не была столь воинственной. Что изменилось?
Нахмурившись, он подхватил ее руку и поцеловал воздух над ней.
– Мой юный друг сказал, что здесь я могу увидеть что-то интересное, мадам, – произнес он, выпрямляясь.
Вивьен сильно смутилась. Ей еще никогда не целовали руку.
Вера, наконец, полностью спустилась. Подойдя, она присела в приветствии, совершенно забыв о том, что обычные горожанки не делают ничего подобного.
Кириот прищурился, наблюдая за тем, какой изящной и естественной выглядит его знакомая. Конечно, она вполне могла изучить приветствие самостоятельно, но все равно выглядело все так, будто она годами делала это, а сейчас повторила, не задумываясь.
После недолгого разговора, они показали Ринону, что именно так заинтересовало второго принца. Эйбрасон был изумлен даже больше, чем сын короля. А все потому, что он знал о направленности магии Веры.
Он знал, что темные маги способны на нечто, отдаленно напоминающее созидание, но обычно их изделия приносят лишь вред. Все проклятые артефакты в мире, за которыми тянется целая цепь из смертей, были сделаны когда-то черными магами.
Темные не способны лечить болезни, зато могут подарить мертвому телу подобие жизни. Казалось бы, нечто положительные эти маги все-таки могут, вот только после таких манипуляций все существа превращаются в порождений – агрессивных и отвратительных монстров, алчущих только крови и смерти всего живого.