— Понимаете, Оливия не моя дочь, но за эти годы я полюбила девочку, как свою. Скажите, то, что сказал мне мой муж — правда? — Ариана чуть наклонилась вперед и положила ладонь мне на руку, заглядывая прямо в глаза.
— Я не знаю, что именно сказа вам ваш муж, — ответила, чувствуя себя очень неловко под таким вопрошающим взглядом.
Ариана тяжело вздохнула и выпрямилась, убирая руку. Она как-то отстранённо огляделась, замирая. Минуты текли, а жена императора так и сидела неподвижно, словно и вовсе забыв о том, что я тоже здесь. Не стала тревожить её, хотя и немного неприятно вот так сидеть в молчании. Я бы лучше почитала.
— Вы знаете, — начала она, даже не поворачиваясь ко мне. Нет, в этой семье все со странностями. — Женой императора не стать до тех пор, пока не родишь ему ребёнка со зверем. Когда я была молода, мы с матерью Оливии были подругами. И в тоже время мы обе были любовницами императора. Она забеременела первой. Император, стоило ему узнать, перестал принимать меня. Я видела, что эти двое любят друг друга. Или мне просто чудилось в тот момент, так как сама я тоже была влюблена в Теодора и ревность застилала мне глаза. Когда подруга призналась мне в том, что забеременела, я радовалась у неё на глазах, а потом, в темноте комнаты проклинала, глотая слезы. И когда родилась Оливия без зверя внутри, я ликовала, — Ариана замолчала. Она смотрела каким-то пустым и почти мёртвым взглядом на ровные корешки книг и ощущалась мертвецом. Или же тусклой восковой фигурой, слепленной по подобию человека. — А уж когда Теодор обратил свой взор на меня, я и вовсе была на небе от счастья. Я забыла и про подругу, и про её ребенка, полностью отдавшись счастью. Я долго не могла забеременеть, и мне даже пришлось делить любимого с другой женщиной, но удача снова была на моей стороне — родился Ренард. И тогда Теодор женился на мне. Вы не представляете, каким было мое счастье, когда я поняла, что настал конец всем этим бесконечным любовницам. Я стала женой императора, родив ему желанного наследника. О чём я еще могла мечтать?
Я молчала, не совсем понимая, почему каждый хочет рассказать мне о своей судьбе. Пусть мне было и интересно, но хотелось понять мотивы, побудившую Ариану начать этот разговор.
— Это из-за закона о невозможности расторжения брака? — спросила, тем самым поторопив Ариану — уж больно надолго она замолчала.
— Да. Я не скажу, что все эти годы были безоблачными, но в один момент я вспомнила о подруге и её ребёнке. Но к тому моменту стало поздно — подруга умерла. И когда я увидела Оливию, такую одинокую, но сильную и смелую, то приняла решение, что буду любить её, как свою дочь. Вот только сама девочка была совсем другого мнения. Она вроде подпускала меня к себе, но я видела, что любви ко мне в ней нет ни капли. Зато, как мне казалось, Ренарду удалось подружиться с ней. И сегодня муж сказал, что её посадили за решётку за предательство императорской семьи. Он рассказал мне подробнее, но я не верю. Оливия резкая, смелая, сильная, но она не такая, — Ариана обернулась ко мне. — Она ведь хорошая девочка. И ей так одиноко в этом месте. Неужели всё было именно так? Может, вы как-то не так её поняли? Может, вам показалось?