Наконец наступил великий день испытания.
Араго приехал в Тулузу, чтобы там выдержать первый экзамен, по которому мог получить разрешение ехать окончательно экзаменоваться в Париж, и явился к суровому и строгому профессору Монжу вместе с одним из своих товарищей.
Этот товарищ так оробел от грубоватой строгости экзаменатора, что едва понимал вопросы, отвечал худо, или вовсе не отвечал; решено было, что он не может удостоиться окончательного экзамена. Пришла очередь Араго.
— Молодой человек, — сказал ему профессор, — вы, вероятно, знаете столько же, сколько ваш товарищ? Я бы вам советовал ехать домой и еще поучиться, прежде чем рисковать экзаменом.
— Господин профессор, — отвечал Араго, — мой друг сильнее, нежели вам показалось. Он только от робости затруднялся в ответах.
— Хороша робость! — сказал Монжу, — обыкновенное оправдание того, кто ничего не знает. Вы тоже, вероятно, робки?
— О, нет, нисколько.
— Ну, берегитесь! Было бы умнее отказаться, чтобы по крайней мере не терпеть стыда отказа.
— Для меня был бы большой стыд вовсе не быть экзаменованным.
Благородная самоуверенность молодого человека прекратила неуместные замечания профессора. Начался экзамен и Монжу не мог придти в себя от оригинальности и точности ответов Араго на все его вопросы. Он в один миг разрешал вопросы, задаваемые экзаменатором. Араго показал, что он знает свое дело так глубоко и хорошо, что профессор наконец потерял свою угрюмую физиономию, встал с своего кресла и бросился обнимать молодого человека и вскричал:
— Браво! Если вы не первым поступите в Политехническую школу, то никто не поступит!
В Париже второй экзамен был производим знаменитым геометром Лежандром, и тогда поступали только достойнейшие.
— Как ваша фамилия? — спросил Лежандр у Араго, когда тот явился на окончательный экзамен.
— Франсуа-Доминик Араго.
— Араго?.. Это фамилия не французская. Я не допущу вас к экзамену. Можете идти.
Но это не озадачило молодого человека, одаренного хорошею головою и, ловким языком: начался спор, продолжавшийся более двадцати минут.
— Вы иностранец, это ясно! — кричал профессор.
— Позвольте мне отрицать ваше мнение: я Француз самый французский, — отвечал молодой Араго с большою твердостью.
— Нет!
— Да!
— Никогда Француз не носил такой фамилии: Араго!
— Извините. Впрочем, доказательства будут после экзамена, а вы все-таки можете меня экзаменовать.
Лежандр, несколько сердитый на Араго за его твердую самоуверенность и спокойный тон, которого не привык видеть в экзаменующихся, сделал ему знак, чтобы он подошел к доске. По вопросам его видно было, что он старался поставить молодого человека в тупик. В ответ на это Араго только улыбался, и в ответах своих показывал, что он умеет бороться еще и не с такими затруднениями. Он разрешил пять задач алгебраическими формулами, вовсе неупотребительными.