– Что с вами? – воскликнул Паскаль, заметив конвульсивное движение молодой женщины. – Гнусный тиран владычествует в вашем доме… оскверняет воздух, которым вы дышите… отравляет ваш покой! И когда друг предлагает вам от него избавиться, вы дрожите!
Баронесса де Ферье вдруг встала… Легкий шорох послышался вблизи.
– Бертранда вернулась! – произнесла она. – Она удивится, не обнаружив нас в гостиной!
– О! Что нам за дело до Бертранды! – горячо воскликнул Паскаль. – Не будет господина, вон и презренную служанку!
– Однако… – произнесла баронесса, потупив взор, – так как мы сегодня без помехи смогли уже достаточно поговорить, то не лучше ли будет… так как вы видели только меня, но не моего мужа… то этот визит может и не считаться… вы могли бы прийти в другой раз!
Паскаль улыбнулся. Мог ли он в эту минуту не отбросить в сторону свой гнев, когда молодая женщина говорит о своих печалях, чтобы доказать ему свое нежное расположение!
– Вы правы, сударыня, – отвечал он, – да, этот визит может и не считаться.
– Следовательно… завтра…
– Завтра я приду снова. Но Фирмен Лапрад… Вы не решили еще его судьбу?
Раскрасневшись, она взяла молодого человека под руку.
– Так как теперь я уже не очень боюсь, – прошептала она, – вообще уже не боюсь… А в случае опасности мне стоит только подать знак, сказать одно только слово… и вы будете здесь! Подождем… подождем еще немного! Кто знает, может быть, он и раскается!
Паскаль не возражал. Его сердце было переполнено упоением. Не был ли он убежден, что то говорила не жалость, а любовь устами прелестной баронессы? Она любила и чувствовала себя любимой. И в эту минуту она не желала ничего другого, как простить! Была бы счастлива простить!
* * *
Они вышли из спальни и снова прошли в гостиную, затворив за собой сначала одну, а затем и другую дверь.
Несколько секунд эта комната, где, не произнося слова любовь, наши влюбленные, однако, так хорошо передали друг другу свои чувства, несколько секунд эта спальня оставалась пустой и безмолвной…
Но вдруг в углу комнаты тихо отворилась дверца шкафа и оттуда показалась дрожащая человеческая фигура с бледным и искаженным лицом…
Это был Фирмен Лапрад.
– Ах, – прошипел он, скорее падая, чем опускаясь в то самое кресло, где минутой ранее сидела баронесса де Ферье, – ах! Милая тетушка, вы призываете к себе на помощь охотника на негодяев… красивого и храброго Паскаля Симеони! Поучительный же разговор я подслушал! Да, вы сказали, баронесса: здесь я повелеваю! По этой-то причине ваш управляющий, господин Риго, и приберег мне эту лазейку, этот проходной шкаф, который оказался сегодня мне так полезен!.. И Бертранда повинуется мне потому, что я здесь полновластный распорядитель. Но как бы шпион ни был смышлен и усерден, свой глаз все-таки лучше! Бертранда не видела, как вы в окно раскланивались с Паскалем Симеони, прелестная тетушка, а вот я видел. Она не заметила, как вы передавали записку швее, а я это заметил. Ах! Он меня убьет, этот сударь… потому что она этого хочет! Она ненавидит меня до такой степени, что не сегодня-завтра прикажет покончить со мной этому охотнику на негодяев! Охотник на негодяев! Ну что ж, да, я – негодяй… самому-то себе я могу в этом признаться! Впрочем, с таким человеком трудно бороться и при всей храбрости. Убивать – это его ремесло. Он с одинаковой ловкостью управляется как с кинжалом и шпагой, так и с дубиной. К тому же он силен, как Самсон! Я же… умею управляться только с пером, и мускулы у меня совсем детские! О! Но зато у меня ум демона! Да, демона! Она ведь назвала меня демоном, и не ошиблась! Посмотрим же, что придумает демон, чтобы победить Самсона! Ах! Отказаться от нее? Никогда! Никогда! Отказаться и знать, что она будет в объятиях другого! Потому что именно этим все кончится, моя добродетельная тетушка! Вы меня возненавидели с первой минуты, как увидели… и с первой же минуты вы полюбили господина Паскаля Симеони. Но если вы не хотите быть моей, Анаиса, его вы тоже не будете, пока я жив, вы не будете принадлежать никому! А так как я намереваюсь жить долго и мне будет слишком трудно находиться постоянно между вами и господином Симеони… и так как я сам слишком многим рискую в этой игре… стало быть…