— Обожаю красивые наряды. Думаю, там что-то необыкновенное!
* * *
Платье и правда было необыкновенным. Настолько необыкновенным, что Лис точно предпочла бы что-нибудь попроще! Облачиться в него без посторонней помощи не представлялось возможным. Впрочем, помощь ей предлагали — и довольно активно. Не успела Лис опомниться, как оказалась внутри этой многослойной конструкции цвета шампанского, а Берта затягивала шнуровку корсета так сильно, что в пору было волноваться за сохранность ребер.
После примерки Лис чувствовала себя, словно побывала в бетономешалке.
— И в этом я буду ходить весь вечер?
Берта радостно кивнула.
Лис оставалось только молча вздохнуть. Спасение ведьм требует жертв…
Вилард вошел в ее комнату только когда совсем стемнело, и Лис испугалась: осунувшееся лицо, темные тени под глазами, взгляд — тяжелый, уставший. Он почти упал на диван…
— Что, так тяжело?
— Так…
Вилард положил голову ей на колени, и она стала гладить его волосы, перебирать их, вплетать в них пальцы, любуясь и лаская одновременно.
Он поймал ее руку и прижал к губам.
— Пойдем, — шепнула она. — Мы ведь знаем, что нужно делать.
Он приоткрыл глаза, поцеловал ее ладонь и закрыл их снова. Даже так? Горький коктейль эмоций — нежность, жалость и что-то еще, невыразимое, от чего влажнеют глаза и становится больно дышать.
Вилард приходил в ее комнату каждый вечер. И каждый раз набрасывался на Лис так, словно не видел ее целую вечность. Сжимал в объятиях, шептал признания, подхватывал на руки и нес в кровать. Он был жаден и терпелив одновременно — и Лис с удивлением и восторгом узнавала о себе и своем теле что-то новое каждый день. Он захватывал ее в плен, чтобы зацеловать, заласкать, и ей оставалось лишь вибрировать в его руках натянутой струной, чтобы в конце концов сорваться и лететь в бездну, ни на мгновение не выпуская его из объятий. И с каждым разом его ласки становились все жарче, а ее отклик на них — все смелее. И с каждым разом им все труднее становилось остановиться, не перейти ту черту, за которой ни одного из них не ждало ничего хорошего.
Но сегодня было не так. Маг отдал все силы замку — все, что у него было и даже больше. Лис соскользнула с дивана, ловко пристроив под голову Виларда шелковую подушку.
Она присела рядом, почти улеглась на него и стала осторожно покрывать поцелуями высокий лоб, острые скулы, красиво очерченные губы. Она почти чувствовала, как от этих мягких прикосновений разглаживаются суровые складки, светлеет его лицо.
Она легко скользит языком по его губам, и в этом поцелуе нежности больше, чем страсти. Но он отвечает, он берет ее губы в плен, она чувствует его руку у себя на затылке — а это значит, что снова он управляет. Не сегодня. Не сейчас. Лис мягко высвобождается. Сначала он пытается не отпустить ее, прижимает к себе, но она настойчива. И он сдается, принимает ее правила.