Этот же преступник съедал кончики языков и яички у мальчиков, что можно объяснить его желанием взять у них сексуальную силу, которой у него, импотента, не было. Такие символические каннибалистские действия можно наблюдать и у некоторых других сексуальных убийц, в том числе у Джумагалиева, убившего в 80‑х годах в Казахстане семь женщин. По его словам, съеденное женское тело наделяло даром пророчества и приводило к усилению «самостоятельного хода мыслей». Иными словами, он якобы приобретал качества, которых до этого был лишен.
Символический каннибализм тесно переплетается с той разновидностью этого явления, которое можно назвать ритуальным, — это когда человека приносят в жертву божеству или каким-то тайным могущественным силам в целях их умилостивления, обретения желаемых благ, но при этом отдельные части тела съедаются самими убийцами, чтобы овладеть качествами и способностями съеденного. Поскольку дикарь отдавал часть тела жертвы божеству, а другую поглощал сам, он, как уже отмечалось выше, тем самым разделял с божеством общую трапезу, т. е. психологически максимально приближался к нему, а это сулило ему большие выгоды.
Желание сохранить останки умершего и вместе с тем отвращение и страх перед ужасным превращением, вызванным смертью, порождает, по мнению Б. Малиновского, сакроканнибализм — обычай поедания плоти умершего в знак почитания его. Это делается с явным отвращением и ужасом и обычно сопровождается приступами сильной рвоты. И в то же время это почитается актом наивысшего почитания и настолько священным долгом, что у меланезийцев Новой Гвинеи, где Б. Малиновский был свидетелем этого явления и изучал его, данный обряд втайне практиковался, несмотря на строгий запрет и угрозу наказания со стороны белого правительства. Смазывание тел жиром умершего, распространенное среди австралийцев и папуасов, вероятно, является лишь разновидностью этого обычая. Во всех подобных обрядах, считает Б. Малиновский, присутствует желание coхранить связь и параллельно с этим стремление порвать узы. Так, погребальные обряды считаются нечистыми, прикосновение к трупу оскверняющим и опасным, и все исполнители этих обрядов должны обмыть и очистить свои тела, устранить все следы контакта и провести ритуальное очищение. И все же похоронный ритуал вынуждает человека преодолеть отвращение, побороть все страхи, сделать так, чтобы почтение и привязанность восторжествовали, а с ними и вера в иную жизнь, в бессмертие души. Но именно с эмоциями, пробужденными столкновением со смертью и контактом с телом умершего, связана и берет от них начало идея души, вера в новую жизнь, которую начинает усопший