Я рождена быть его матерью. Я переношу из гостиной в свою спальню люльку малыша. В семь тридцать Адам уже крепко спит в ней. Пока придется обходиться тем, что есть. Его кроватка стоит в запертой спальне Роуз Голд.
Я дважды звоню ей. Ответа нет. Можно уехать прямо завтра утром. Я прогоняю эту мысль. Если я уеду на следующий же день после того, как Роуз Голд исчезла, это будет выглядеть подозрительно. Я звоню в «Мир гаджетов», но трубку никто не берет. Утром нужно будет позвонить еще раз, если Роуз Голд не вернется домой к тому моменту. Хорошо, если у меня будут звонки и сообщения, чтобы доказать, что я беспокоилась о дочери и искала ее. На случай, если Роуз Голд не вернется.
Я: Я беспокоюсь, милая. Пожалуйста, ответь.
Разумеется, она не отвечает. Я кругами хожу по дому – из гостиной в кухню, из кухни в коридор и снова в гостиную, снова и снова повторяя этот маршрут и сжимая телефон в руках. Ведь так бы себя вела встревоженная мать? Именно эту роль мне нужно сыграть.
Я начинаю отдирать волокна от тканевых обоев в коридоре, как делала в детстве, когда стояла и подслушивала споры родителей. Я скручиваю нитку между большим и указательным пальцами, превращая ее в комочек. В этих комнатах живут призраки – мамы, папы, Дэвида, а теперь и Роуз Голд.
Я звоню дочери еще раз десять и оставляю встревоженные голосовые сообщения. Ради последнего я даже бьюсь мизинчиком об угол двери, чтобы выдавить слезу. В одиннадцать я сдаюсь и иду умываться и чистить зубы, чтобы приготовиться ко сну. Со своей пропавшей малышкой я разберусь утром.
Мне не удается нормально поспать: приходится постоянно вставать, чтобы покормить Адама. К тому же я нервничаю из-за Роуз Голд. В шесть я уже на ногах. Она не вернется. Я проверяю телефон, хотя еще вечером включила звук и вывернула громкость на максимум, чтобы не проспать, если Роуз Голд позвонит ночью. Ни писем, ни сообщений, ни звонков.
Дав Адаму бутылочку, я взвешиваю возможные варианты. Встревоженная мать позвонила бы в полицию, но они начнут задавать слишком много вопросов. К тому же встревоженная мать не уверена в том, что Роуз Голд в опасности. Может, моя дочь устала от меня и Адама и просто сбежала.
Мне нравится это объяснение. Если нас кто-нибудь найдет, я скажу, что уехала, потому что Роуз Голд нас бросила. Ничто не держало нас с Адамом в Дэдвике. Я хотела начать все с чистого листа. Я помогаю Адаму отрыгнуть, думая тем временем, не проверить ли новости. В конце концов решаю, что не стоит. Я уже пять лет и два месяца не слежу за новостями, нет смысла начинать сейчас. К тому же полиция связалась бы со мной еще до того, как репортеры что-то пронюхали бы. Да и потом, журналисты всегда все перевирают. Я вспоминаю авторскую статью, которая вышла в «Вестнике Дэдвика» перед началом моего судебного процесса: «ПЭТТИ УОТТС И ЕЙ ПОДОБНЫЕ – УГРОЗА ДЛЯ НАШИХ ДЕТЕЙ». Какая нелепость. Я кладу внука в люльку и ухожу, сказав, что скоро вернусь.