Серебряные колесики (Яхнин) - страница 8
Он хотел броситься на стражников, но Главный Советчик снова схватил его за рукав и потащил за собой в самый-самый дальний, в самый-самый темный, в самый-самый мрачный угол.
— Не торопись, Тима, — сказал он, — есть дела и поважнее.
Марка в обмен
Главный Советчик прислушался. Потом быстро заглянул под лестницу. Там было темно. Он пощупал темноту руками, приложил палец к губам.
— Тсс! — сказал он и поволок Тиму дальше.
— Пустите! — вырывался Тима. — Куда вы меня тащите?
— Не люблю, когда мои советы слушают посторонние. А я собираюсь дать тебе хороший совет. Ты хочешь выбрать самую лучшую марку? Так бери короля!
Тима так и застыл от удивления.
— Короля? — переспросил он. — Вы против короля?
Главный Советчик захихикал:
— Ну что ты! Как можно? Просто мне совершенно необходимо самому стать королем. У меня же большая семья — восемь сыновей! — Главный Советчик вдруг жалостно захлюпал носом. — Бедные мальчики! Представляешь себе, никто из них ни разу не был королевским сыном. Их и так уже дразнят все мальчишки с соседних улиц. Бери, бери короля, не пожалеешь.
— Да не нужен мне ваш король! — презрительно отмахнулся Тима. — Вот пристали! Чем он, ваш король, такой замечательный? Может, он открытие какое сделал? Или изобрел чего-нибудь? Или в космос полетел? И ничего такого он не может! Так себе, королишко какой-то.
Маленькие глазки Главного Советчика сузились и сверкнули из-под бровей, как две булавочные головки.
— Что? Ах вот оно что! — захрипел он и с криком: — Караул! То есть король! То есть карауль! — помчался по лестницам.
Он потерял на ходу одну туфлю, но не остановился и, продолжая выкрикивать несвязные слова, скрылся за поворотом боковой лестницы. И долго еще его босая нога шлепала по ступенькам, как мухобойка.
«Схватить, связать, заточить!»
Кляссер Второй сидел на ступеньке с круглым зеркалом в руках. Он кривлялся, показывал сам себе язык, строил рожи. Он раздувал щеки и становился похож на чайник с кривым носиком, он двигал ушами и превращался в растрепанный кочан капусты. Он морщил нос, зажмуривался, и его физиономию нельзя было уже отличить от гнилой картофелины. А когда Кляссер переставал строить рожи, он становился похож сразу и на чайник, и на капусту, и на гнилую картофелину.
— Кара-ку-куль! Ку-ка-ре-куль! — просипел охрипший от крика Главный Советчик.
— Я занят, — сказал Кляссер, глядя в зеркало, — не видишь разве? Я занят собой. Не мешай.
— Но этот мальчишка сказал, что вы… — Главный Советчик отдышался и выпалил: — Он сказал, что вы ни такой и ни сякой!
Кляссер Второй опешил.