– Шалом, мой друг, – почти радостно отозвался Давид. – Звоню по делу, так что быстро, буквально на минуточку, много времени не отниму.
– Хорошо, – мгновенно настраиваясь на рабочий лад.
– В общем, я решил посмотреть на твоего Макса прямо в деле. Завтра моя съемочная группа едет в Эйлат. Выезд в пять утра, жду его и тебя с помощницей, – Давид продиктовал адрес. – И там на месте после проб решим, заключать контракт или нет.
Вот мне бы радоваться. В любое другое время я бы уже мысленно ставил галочку, что половина дела сделана, но сейчас в ушах отдалось “и помощницей”. Оставалось ощущение, будто вся эта поездка в Эйлат и пробы затевались Давидом исключительно ради того, чтобы вновь вытащить Ульяну к нему поближе.
Но профессионализм вновь победил над чувствами, и, сжав себя в кулак, я довольно ровно выдохнул:
– Завтра будем. Уверен, ты останешься доволен Максом.
– Посмотрим-посмотрим, – пространно проговорил Фельдман. – На роль уже три претендента. Остальных я просмотрел, твой последний. Так что завтра все и решим. Главное, без суеты.
Пришлось согласиться, хотя мне порой казалось, что “суета” – мое второе имя, а “спешка” – первое.
Положив трубку, уставился на светящуюся Рыбкину. Она едва ли не подпрыгивала рядом, и если бы у нее была возможность попытаться просунуть ухо в трубку, то, думаю, счастью не было бы предела.
– Ну что, он согласился на Макса? – выпалила она, едва я отключился.
Я нахмурился. И к черту не ходи, понятно, чьими стараниями выбивались эти слушания.
– Пока только пробы.
– Так это же замечательно, – всплеснула руками Уля, пока я ломал голову, как она умудрилась продавить Фельдмана.
В мыслях по-прежнему крутились вопросы, почему она тогда опоздала? Что можно было делать на прогулке столько часов? И, черт подери, было у них что-то или нет?
Почувствовав себя собакой на сене, мысленно досчитал до десяти, вдохнул-выдохнул и только потом продолжил:
– У него еще три претендента на роль кроме Макса. Шансы есть, но… дальше все зависит только от везения Старовойтова, потому что в его таланте я уверен на все сто процентов.
Ульяна слушала меня внимательно, а потом неожиданно ойкнула и шлепнула себя ладошками по щекам:
– Совсем забыла, мне пришлось наврать Фельдману, чтобы он решил подумать насчет Макса. Давид, считает что Старовойтов у нас праведный семьянин, и…
Я уставился на свою помощницу, которая лопотала со скоростью тысяча слов в минуту про серебряное блюдо с презервативами в номере Макса и религиозность Давида.
– В общем, Старовойтову надо завязать с девушками на время работы здесь, – закончила она, а мне второй раз за день захотелось расхохотаться и даже поаплодировать этой девушке.