Постепенно моя эйфория слилась с ужасом. Тени кошмаров подкрадывались вверх по моей груди, пока магия продолжала вырываться из меня. Жизнь вибрировала в моих костях, в моих конечностях. Вот оно, конец угрозе фоморов. И я была инструментом богов. Я уже не Аэнор, а просто сосуд для силы.
Пока моё тело дрожало, я чувствовала себя так, будто мои вены вскрылись и сочились холодной кровью.
«Используй мою силу, заплати мою цену».
Ледники скользили по моим венам, выдалбливая ущелья, вскрывая мои рёбра своим медленным спуском. «Бог глубин, меня вырезают изнутри».
Тени разворачивались во мне, и мой страх множился с ними. Бог забирал то, что ему причитается…
Когда ужас начал подступать к моему горлу, в мой разум врезался образ, подобный удару мощного кулака по черепу.
Это был мужчина, которого я казнила, разбила о камни. Я всё ещё видела его синие глаза, широко раскрытые и уставившиеся в пустоту после того, как море вышибло из него жизнь. Мама шептала мне на ухо: «Ты убила его, Аэнор. Ради Ис».
Некоторые из нас делали то, что нужно, даже если приходилось пачкать руки. Но…
Какой же натурой надо обладать, чтоб тебе нравилось убийство?
Здесь, на морском дне я могла видеть этого мужчину так, будто он лежал прямо передо мной. Его расшибленное тело раскинулось на камнях, конечности выгнулись под странными углами. В его глазах светилась боль.
Образ был таким же ярким, как и много лет назад, его грудь была вспорота зазубренным камнем. Рёбра торчали сквозь прорвавшуюся кожу. Кровь стекала по груди и плечам, ручейками струилась по рукам, образуя изящные узоры на запястьях. Кровь текла; багрянец мерцал в лучах солнцах. Гримаса исказила его черты, и он тянулся ко мне с мольбой в глазах.
Я сделала это.
«Я — Смерть».
И был ли вообще этот мужчина виновен? Я уже не была уверена. Мама сказала, что он виновен.
Но… мама не всегда говорила правду, ведь так? И что, если я поняла неправильно? Ещё одна жертва ради власти, как Шахар.
Кровь яркой паутиной блестела на его изувеченном теле, рот приоткрылся в гримасе ужаса. Как будто он говорил: «Я вижу тебя. Я знаю, что ты такое. Ты так же прогнила насквозь, как и мой труп».
Мои собственные мысли воевали с музыкой моря.
«Принеси мне жертву… — твердил бог в моём сознании. — Отдай мне твою жизнь, твоё дыхание, твою кровь, и я сделаю то, что ты хочешь».
Моя кровь взревела, как гром за горизонтом.
Подо мной изувеченный мужчина как будто растворился в воде, его кожа и зубы сделались бледными частицами, уносимыми морем.
Я была уверена, что сердце в любой момент может вырваться из моей груди.