Когда его жена разворачивается назад к выходу, голос подаёт Толст. Не отрывая взгляда от проёма, ведущего на кухню, парень интересуется.
- А что будет на ужин?
На лице женщины внезапно отражается тень смущения. Остановившись, поворачивается к нам, выдавая ответ.
- Макароны с тушёным мясом.
Ещё мгновение стоит, после чего быстро исчезает на кухне. Проводив её взглядом, убираю со стола арбалет, прислонив его к ножке стола. Я расположился во главе стола и сзади вход в помещение, что не даёт расслабиться. Не могу спокойно сидеть на месте, когда не видны все выходы из комнаты.
Нестор, бросив взгляд в сторону кухни, втягивает носом воздух и тоже решает задать вопрос.
- А на чём изволите готовить? Газ в баллонах тоже ведь не должен гореть.
Хозяин, усмехнувшись взмахивает рукой.
- У нас там дровяная печь. Когда-то делали для антуража, а вот теперь сгодилась.
Дальше начинается беседа об утерянных технологиях, а я пытаюсь понять, в чём подвох. Слишком они все дружелюбные. Не бывает такого. Во время любого кризиса, первый инстинкт - запереть двери и убивать каждого, кто попытается прорваться. А не угощать вооружённых незнакомцев мясом с макаронами. И взгляд младшего сына, который почти одногодок девушки, разительно отличается от остальных - слишком у него напряжённые глаза. С одной стороны - понятно. Сложно не напрячься, когда у тебя в столовой сидит компания вооружёных людей, явно перед этим отправивших кого-то на тот свет. С другой - мысль о том, что всё это не может быть правдой, так и свербит в голове.
Паззл складывается, когда женщина начинает приносить тарелки с едой, расставляя их перед нами. Тупо пялюсь на её ухоженные ногти и в голове щёлкает тумблер.
Дом, явно предназначенный для отдыха, неплохой уровень отделки и благосостояния семьи. А на тарелках - реально тушёное мясо с макаронами. Не консервы, а куски свежатины. Это при отсутствии электричества уже третий день подряд. В то, что на заднем дворе бродят индоутки или где-то кроется загон со свиньями, не верится. Эти люди точно не привыкли работать руками. А ещё запах. Мясо перебивает почти всё, но на его фоне всё равно чувствует нотка странного аромата.
Подняв руку, останавливаю Толста, уже взявшегося за вилку и встав на ноги, передвигаю свою тарелку к младшему сыну, сидящему справа от владельца дома - через одно место от меня. Положив руку на рукоять топора, выдаю одну слово.
- Ешь.
Глаза парня становятся круглыми от страха. В ужасе косится на своего отца, который пытается влезть.
- Я же просил, без насилия и угроз. Мы ведь к вам по человечески!