— Дороговато твой монстр казне обойдется..
— Как сказать государь, если 50 таких машин с вооружением, то это будет полтора миллиона рублей, как цена крейсера второго ранга, а у такого корабля не больше, чем 50 пушек и 50 пулеметов, как на всех бронеходах, а меньше. Десяток бронеходов обойдется в стоимость истребителя.[31] И этот десяток бронеходов вместе со следующей за ним и прикрывающейся его броней пехотой прорвет оборону целого полка противника.
— Да, купец, говоришь ты убедительно, давай посмотрим, как в деле будет вести себя твоя машина. А вот кому ты предполагаешь дать свои пистолеты-пулеметы?
— Взводным унтерам, что потолковее, оружие любят и к механике склонны: в пограничную стражу, жандармерию и в казачьи части – из такого оружия казак даже одной рукой на скаку стрелять сможет и уложить противника еще до рубки. А не всех перестреляет, так сунул пулемет в седельную кобуру и давай шашкой махать.
— Ну, так и быть по сему, пятьдесят штук на испытания, думаю, хватит, тем более, сейчас господа Наган и Пипэ свои револьверы на испытания взамен старого армейского Смит-Вессона пришлют. Распоряжение заплатить компании Норденфельда 25 тысяч рублей я напишу.
— Государь, тогда сразу можно перевести через нашего посла в Стокгольме еще 60 тысяч рублей ассигнациями в местной валюте на компанию Норденфельда за сто ружей-пулеметов, которые уже сделаны и ожидают отправки в Петербург. Я их видел, упакованы в ящики по пять штук, каждое снабжено тремя магазинами с патронами – пуля и картечь. Согласно распоряжению Арткома, они будут направлены на испытания в Терское казачье войско, а новый пистолет-пулемет я хочу подарить своему другу по Эфиопскому походу полковнику Нечипоренко, он – товарищ наказного атамана этого войска.
Царь подписал бумаги, сказав, что машину можно отправлять на Обуховский завод, он даст свое повеление и я отправился домой, просматривать почту.
Было письмо от Лизы, она сообщала что профессор-акушер, о котором я просил узнать, знающий и опытный, на него можно положиться. Еще тетушка написала, что желательно не тянуть до конца, а приехать заранее, месяца за два-три до родов, чтобы врачи внимательно и не спеша посмотрели Машу-старшую, понаблюдали за ней и сделали анализы. Можно остановиться у нее, так как Лиза осталась в большой квартире одна – маленькую Машу отдали в специальную клинику для таких детей, где с ними ежедневно занимаются и развивают их, она ее почти каждый день навещает, иногда прямо с занятий, так как клиника – прямо на медицинском факультете в университетском городке. Врачи говорят, что у Маши наметился прогресс, да Лиза и сама это видит, Маша заговорила, одутловатость у нее стала значительно меньше и она стала походить на обычного, только слегка более упитанного ребенка. Весь курс лечения рассчитан на год и Агеев его уже оплатил. С Агеевым они решили пока пожить врозь, он открыл свое сыскное агентство и к нему постоянно ходили всякие неприятные личности, он говорил, что это – его осведомители. Так что он переехал к себе в контору вместе с собакой и корчит из себя Алана Пинкертона