— Только, пожалуйста, заверните сыр, чтобы я мог взять его с собой.
— Я спрашиваю, вам все сразу принести?
В его голосе не было раздражения, лишь полное равнодушие к происходящему.
— Если можно.
— Что будете пить? — спросил толстяк, открывая еще одну бутылку пива.
— Простую воду.
— Если есть простая вода, то должна быть и непростая, — громко произнес пьяный водитель, глядя на свою хихикающую подругу, она прижималась грудью к его здоровенной татуированной ручище.
— Только воду, пожалуйста, — повторил Свин.
— А вот я не люблю ничего простого, правда, пупсик? — еле ворочая языком, сообщила нетрезвая подружка пьяного водителя.
Из глубокого выреза ее майки выпирала внушительных размеров грудь, толстые голые ноги обхватили ножки высокого стула.
— Куда едешь? — спросила она Свина.
— На север.
— Ты там поосторожнее один. Кругом до фига шизиков.
— Где же он может быть? — спросила Скарпетта Розу.
— В кабинете его нет, мобильный не отвечает. Когда после совещания я сказала ему, что вы хотите его видеть, он ответил, что уходит по делам, но скоро вернется, — напомнила ей Роза. — Это было полтора часа назад.
— В котором часу мы выезжаем в аэропорт? — спросила Скарпетта, глядя в окно на качающиеся на ветру пальмы. Ей снова захотелось его уволить. — Похоже, скоро будет гроза. Я не собираюсь сидеть и ждать его. Мне пора ехать.
— У вас рейс в шесть тридцать, — сказала Роза, передавая Скарпетте листочки, на которых были записаны телефонные звонки.
— И что я так переживаю? Можно подумать, что на нем свет клином сошелся, — обронила Скарпетта, просматривая записи.
Роза взглянула на нее, как умела смотреть только она одна. Она стояла в дверях, спокойная и рассудительная, как всегда. Седые волосы, свернутые французским узлом, старомодный, но по-прежнему элегантный серый льняной костюм, серые туфли из кожи ящерицы — после десяти лет носки они выглядели как новые.
— То вы хотите говорить с ним, то нет. Как это понимать? — удивилась Роза.
— Мне пора ехать.
— Я не спрашиваю, будете вы говорить с ним или нет. Меня интересует, что все это значит.
— Я не знаю, что с ним делать. Меня так и подмывает его уволить, но я скорее уйду отсюда сама, чем сделаю это.
— Вы же можете стать главным судмедэкспертом, — подсказала ей Роза. — Если вы согласитесь, они вынудят доктора Бронсона уйти на пенсию. Может быть, стоит подумать над такой возможностью?
Роза знала, что делала. Она умела очень искренне предлагать то, что на самом деле не одобряла, и результат всегда был предсказуем.
— Нет уж, спасибо! — отрезала Скарпетта. — Если ты помнишь, Марино работает у них следователем, и, если я уйду из академии и стану работать только в Центре медицинской экспертизы, мне все равно не удастся от него избавиться. Кто такая миссис Симистер и о какой церкви идет речь? — озадаченно спросила Скарпетта, глядя на один из листков, переданных ей Розой.