Ребята переглянулись и посмотрели на барабанщика.
— Пойми, – обратился я к ударнику и попытался внушить ему простую истину, – тебе вообще не нужно слушать, что и как играют твои коллеги по ВИА. Ты должен знать свою партию и играть только её， ни под кого не подстраиваясь, а вот они, наоборот, будут играть конкретно под тебя. Ты – их метроном. Ты задаешь весь ритм и скорость композиции и тебе не нужно слушать, что играет клавишник или что поёт певец, они сами будут подстраиваться под тебя. Если же ты начинаешь скакать по темпу – то замедляясь, то убыстряясь, а затем остальные ребята начнут подстраиваться друг под друга, то звучать это будет просто ужасно. Приблизительно так, как звучала последняя ваша композиция. Басист начинает пытаться подстроиться под тебя, гитарист под басиста, не успевает и путается второй гитарист, а в это время Сева пытается ещё под кого-то также подстроиться и над все этой вакханалией слышен голос Юли, поющий мимо нот и не понимающей почему. Пойми, у тебя должен в голове всю песню щёлкать метроном. Лажаешь ты – лажает весь ансамбль!
Вернулась расстроенная Юлия и сказала, что Иннокентий уехал, но ребятам было не до него. Они пододвинули стулья поближе и расселись полукругом возле меня.
— Подожди， Саша. Объясни， откуда ты это знаешь? — задал логичный вопрос ударник, немного придя в себя после моего выступления.
— Просто знаю. Меня один человек научил.
— Ты хочешь сказать, – продолжал пытать меня Мефодий, – что столько барабанов на установке не нужно? Смешно. Вот в песне «Вологда» я к примеру, вот по этому барабану не бью ни разу. А в «Через две зимы» не бью вот по этой тарелке и по этому барабану, а это неправильно! Не зря же ударная установка состоит из такого количества барабанов, – он потыкал в каждый из них пальцем. — Во всех западных группах барабаны используются на всю катушку. Ты послушай «битлов» или «роллингов», какие там прекрасные переходы есть, закачаешься, – закончил он.
— Ну и что! Ну и что, что у них так. Их барабанщик может быть играет уже 20 лет. Ну или же просто какой-нибудь гений. Ты же только недавно начал, насколько я понял. Поэтому тебе сейчас, пока все это не привело к печальным последствиям, когда ты не сможешь уже по-другому, нужно в первую очередь научиться держать темп. Вот когда ты этому научишься, тогда можно будет и усложнять партии, – внушал я неразумным детям, а затем подумал и решил продемонстрировать мастер-класс. — Мефодий, разреши попробовать.
— А ты что, умеешь? — удивился тот.
— Немного, – сказал я «стесняясь» и «набивая себе цену». А что тут такого? Пионер, услышав музыкантов, сам решил стать таким же великим. Ну кто в своей жизни не хотел быть великим певцом и выступать перед толпами поклонниц и поклонников? Единицы? То-то же.