Он участвовал добровольцем в освободительной борьбе Китая против японских милитаристов, в боях за безопасность северо-западных границ страны, в грандиозной четырехлетней битве нашей армии и народа с немецко-фашистскими захватчиками.
Фронтовые дороги сводили его и с рядовыми воинами, и с видными военачальниками и политработниками, с людьми, составляющими цвет и гордость советской авиации: П. Рычаговым, Г. Кравченко, Т. Хрюкиным, И. Полбиным, А. Покрышкиным, Амет-ханом Султаном, Л. Бедой, В. Лавриненковым, А. Трудом, Д. Глинкой, Г. Речкаловым и многими другими прославленными асами.
Каждый из этих героев, говорил А. Г. Рытов, достоин, чтобы о нем одном написали книгу. Воспоминания Андрея Герасимовича и есть .та книга, которая является памятником живым, и павшим в боях за Родину. Мемуары талантливого политработника проникнуты горячей любовью к людям, отличаются правдивостью, страстной взволнованностью и высокой партийностью. Я знал Андрея Герасимовича на протяжении многих лет, работал вместе с ним, делил радость побед и горечь неудач. Когда перелистываю страницы его книги "Рыцари пятого океана", предо мной снова встает живой образ обаятельного человека, целиком посвятившего свою жизнь защите великих завоеваний Октября. Мемуары А. Г. Рытова с неподдельным интересом и чувством глубокой признательности прочтут и юноша, "обдумывающий житье", и убеленный сединами ветеран минувших сражений. Они от начала до конца написаны кровью большого и честного сердца.
Главный маршал авиации К. А. Вершинин
В КИТАЕ
В далекий край
Поезд на Алма-Ату отправлялся в полдень. Мы прибыли на вокзал за полчаса до отъезда. После военного обмундирования, к которому каждый из нас привык за долгие годы армейской службы, было как-то неудобно чувствовать себя в гражданской одежде. Казалось, и теплое пальто с меховым воротником сидит мешковато, и велюровая шляпа еле держится на голове.
Было холодно, под ногами скрипел снег. На перроне, как всегда, царило оживление. Пассажиры с мешками, чемоданами спешили занять свои места.
Мы стояли рядом со спальным вагоном прямого сообщения, зябко поеживаясь. Алексей Благовещенский по авиационной привычке посмотрел в небо и по каким-то только ему известным признакам определил:
- Завтра будет мороз с ветром. Благовещенский был не просто летчиком, а летчиком-испытателем. В метеорологии он разбирался превосходно.
- А вот и Мария моя приехала! - воскликнул Павел Васильевич Рычагов и, сорвавшись с места, поспешил к невысокого роста женщине.
Мария Нестеренко - жена Рычагова - тоже была военной летчицей. Она приехала проводить мужа. Мы поздоровались с ней. Вскоре к нам подошел пожилой незнакомец в черном пальто и шапке-ушанке с кожаным верхом. Обращаясь к Рычагову, спросил: