Короче, заклинание прикольное, например, пожар потушить, или дварфийский гарнабал разгонять. Но никак не бытовое.
Когда мы уже почти собрались отправляться в деревню к кузнецам, ко мне подошла Миюффт.
— Денис… — стараясь не смотреть мне в глаза, начала разговор мелкая. — Можно… Можно я сбегаю, отомщу? Я быстро! Неделю туда, неделю обратно.
— Юффт. — присел я и посмотрел ей в глаза. — Эдюффт, Миюффт, обе вы. Я не твой хозяин. Ты пришла с просьбой и получила что хотела. Я тебя не держу. Я никого вообще не принуждаю находиться в своем отряде. У каждого своя цель, свой мотив. Если ты считаешь, что тебе нужно идти — иди. Умница, что предупредила. Свободна.
— Ты… Ты меня прогоняешь? — на глазах у девчонки мелькнули слезы.
— Ааааааа! — схватился я за голову, закрывая глаза и делая пару успокоительных вдохов-выдохов. — Как с вами всеми сложно! Чтобы прогнать, надо, чтоб ты была моей собственностью!
— Но ведь я твоя собственность… — робко возразила та.
— Чего? — мотнул я головой, вспоминая, куда засунул чек на приобретение такого имущества.
— Ну, я же твоя жрица. — как ребенку, пояснил мне ребенок. — Жрецы — это собственность богов, разве нет?
— Лех, мы с тобой собственность Мардукора? — подняв голову к небесам и закатив глаза, спросил я у напарника.
— Про тебя сложно сказать, у вас необычный контракт, принудительный для обеих сторон. — ответил упаковывающий посуду в походные сумки на коне ерпарх. — А я, скорее да, чем нет. У меня был выбор, остаться бездомным бродягой, которого скорее всего сожрали бы местные хищники раньше, чем я добрался бы до ближайшей деревни, или стать его жрецом. Меня не принуждали, но я должен ему жизнь.
— Но ты уже отдал свою жизнь, выполняя его личное поручение, разве нет? — уточнил я, вспоминая случай на одной незабываемой горе, чем погрузил воина в глубокий ступор. — Лех! Леха! Леха, ты срешь, очнись!
Мотнув головой, тот вышел из задумчивого зависания и ответил:
— Я даже не подумал об этом моменте. — почесав затылок, ответил он. — На самом деле, выходит, что да, мы с ним в расчете.
— И ты теперь уйдешь из жрецов? — уточнил я, опять заставив того думать.
Но через несколько секунд растерянный воин помотал головой, взбодрился и, гордо вскинув голову, четким и уверенным голосом ответил:
— Нет. — С легкой ухмылкой продолжил тот. — Я не жалею ни о едином дне, что служил ему. Благодаря ему я жив, я нашел друзей, я нашел семью. А тот факт, что сопровождать тебя и, помогая тебе, по сути, охранять ЕГО жизнь, он выбрал именно меня, говорит о том, что он мне доверяет. Пусть он и сказал, что это исключительно потому, что мы земляки, но это не повод доверять собственную жизнь, и судьбы сотен тысяч миров самому неопытному и молодому ерпарху. Тот же мастер Ка Дшуа справился бы с этой миссией куда как успешнее. Несмотря на то, что он пытается казаться грубым и жестким, он заботится о доверившихся ему людях. И готов пожертвовать собой, лишь бы спасти триллионы разумных, населяющих подопечные ему миры. Он достоин, чтобы служить ему без какого-либо чувства долга. Я буду ерпархом, чтобы защитить своих друзей с Грамзы и из храма, чтобы защитить свою семью, оставшуюся под защитой центрального храма. И миллиарды других жизней. Это достойная жизнь. Я нашел свое место в этом мире.