Некоторое время Енор молчал, но никто даже не пытался нарушить тишину.
— Издавна известно, что лучшее оружие и лучшая броня для воина выходят из-под его собственной руки. — это главкузнец обратился уже к нам. — И сам Велхенст однозначно мне сказал, что каждый из вас должен создать себе сам то, что пожелает. Мы все здесь затем, чтобы вам в этом максимально помочь. Мы будем вашими подмастерьями, мы скажем вам, что и как делать, мы поможем вам молотом, мы направим ваш удар, но только как подмастерья. Вы сами должны придать заготовкам форму. Вы сами должны будете заточить свое оружие. Вы сами должны расставить все заклепки на броне. И когда все будет готово, мы испросим у Велхенста благословения для ваших изделий.
Эта пафосная речь не вызвала у меня ничего, кроме усмешки. Ну, просто пробовал как-то по пьяни пару ножей выковать. Был у знакомого даже самодельный горн, мы с ним за парой рюмок вискаря развлекались раз в год маханьем кувалдой. Конечно, первые опыты ставили на арматуре, и результат был с почестями похоронен за сараем, а над его могилой был установлен памятник нашему рукожопству из обломка кирпича. Однако последующие попытки с каждым разом венчались все большими и большими успехами. Второй раз, уже обгуглившись по самые уши, мы перековывали пару толстых полос почти нержавейки, бывшие когда-то, в своем советском прошлом, лезвиями от электрического станка-рубанка. Поскольку помимо кувалды и наковальни из куска рельсы мы вооружились болгаркой и наждаком, заготовки испортить уже было трудной задачей, и через десять часов ебли и двух литров армянского сорокоградусного топлива для нашей шизанутой музы мы получили два кривовастеньких, но вполне себе годных ножа. Конечно, из-за своей ширины они больше напоминали небольшие мясницкие топорики для рубки мяса… Но поскольку носы у них были острые, мы гордо называли их ножами. Этот образец до последних моих дней на Земле служил мне кухонником, превосходя своими режущими свойствами любой китайский современный нож, которые делают не то из крашенного под металл пластика, не то ваще из пластилина. Хотя не, даже заточенная полоска пластмассы режет лучше, чем современный заводской ширпотреб.
В общем, эти ножи послужили нам дополнительным стимулом к тому, чтобы продолжить свои опыты. В следующий раз гуглили мы больше, а пили реже. И ковали на этот раз по лучшим заветам ножеманов-самодельщиков, из подшипников, и даже без помощи болгарки, выводя все спуски и острия исключительно с помощью молота и мата. После полировки и воронения в отработанном машинном масле, получились весьма годные вещи. Мои охотничьи ножички, которые до сих пор со мной. Но, все-равно, даже при беглом взгляде на них, было понятно, что это рукопашный самопал, и внешне им до заводских красивеньких сверкающих экземпляров — как мне до олимпийского чемпиона. Хотя, по режущим свойствам, они эти заводские образцы превосходят так же, как я любого спортсмена в алкоголизме.