Это длилось точно несколько секунд. И когда наконец прекратилось, я почувствовал, что сижу в кресле вниз головой. Тело ужасно ломило, всё болело. Вспомнив, что можно подлечиться благодаря нанороботам, активировал в нейросети медицину, и сразу стало немного легче.
Монитор погас. Ничего вообще не работало, и даже нейросеть показала, что связь разорвана.
— Фортис! — окликнул я его.
— Чего? — с натугой отозвался он.
— Просто хотел убедиться, что ты жив.
— Жив-жив. Мы, кстати, горим.
— Как это — горим?
И он оказался прав. Я сначала не обратил внимания, но сейчас заметил, что огонь начал подходить к лобовому стеклу. Внутри тоже становилось теплее. Если и дальше будет продолжаться так же, то мы сгорим заживо или попросту сваримся.
— Надо выбираться, срочно! — Я пытался отстегнуться от крепко удерживающих меня ремней, но в ручном режиме они, видимо, не работали. Вот же… — Не могу освободиться, нужна помощь.
— Сейчас, подожди. У меня ещё остались запасы, вытащу обоих. Не паникуй, только.
Фортис спустился, вернее даже поднялся, учитывая, что мы перевернулись, со второго яруса довольно быстро. Чтобы освободить меня, ему пришлось потратить немало запасов эфира, которые подходили к концу. Затем мы буквально выпрыгнули подальше из горящей техники. Не будь способностей у Фортиса, гореть нам обоим, даже если бы получилось открыть дверь вручную.
— Сдаётся мне, они рассчитывали, что мы сгорим внутри, — покачав головой, сказал Фортис. — И стреляли чем-то очень убойным. Они создали эту машину, они же и знали, как уничтожить. В первую очередь компьютер отказал — вот что я заметил перед взрывом. Страшно представить, сколько ещё технологий и оружия есть у этих истриситов.
— Это всё неважно сейчас. Мы лишились единственного средства передвижения и стоим теперь, — я оглянулся, увидев вокруг обгоревший пустырь прямо у начала леса, — вот здесь. В лесу, далеко от трассы. Это ж чем таким надо было бомбануть…
— Сам же сказал, что неважно. А где твоя винтовка? — Фортис оглядел меня с ног до головы.
— Так она ж разряжена всё равно, осталась там, — кивнул я на перевёрнутую машину. — Придётся пешком добираться. — Глянув карту, я сделал вывод, что до границы добираться километров пять. — Далековато идти получается.
— Сколько?
— Около пяти километров.
— Ну это ещё ничего, не сто же. До вечера доберёмся.
— Если живы останемся, — нервно усмехнулся я. — Они ж войну объявили.
— И ты до сих пор молчал? — удивился Фортис. — А, ладно. Так и знал, что опять встряну куда-то. Ничего, выберемся. И не из таких ситуаций вылезал.