— Может, таблетки какие пропишете, доктор? Или микстуру.
Они смотрели, как побитые собаки. Отчаяние просто сочилось из их глаз. Врач деловито вздыхал.
— Я не могу действовать вслепую, пока нет заключения МРТ, ничего определенного сказать нельзя.
Те, кто были поупрямее, не отставали.
— Но делать-то что?
— Пока больше отдыхайте, не перерабатывайте, во всяком случае, и старайтесь меньше нервничать.
На этом обычно прием заканчивался.
— Да как же тут не нервничать! — всплеснула раз руками одна худая, с проступавшими ребрами женщина. — Вам бы такое, а вы ничего не предлагаете!
«Истеричка», — подумал врач. Он сел за стол, но она не уходила, заставив его импровизировать.
— Я уже сказал, что делать до МРТ. Повторить? — Она отрицательно мотнула головой. — Займитесь собой, встречайтесь со старыми друзьями, завяжите новые знакомства, готовьте себе что-нибудь вкусное, хорошее питание, прогулки на свежем воздухе и… — у него чуть не сорвалось «здоровый сон», хотя и «прогулки»-то были лишними, — э-э… — он на мгновенье смутился, — будем надеяться, все пройдет и без медицинского вмешательства.
— Вы правда в это верите, доктор?
— Конечно. Главное не терять надежды. Ваш случай, похоже, типичный.
Он произнес это убежденно. Женщина наконец ушла, а он подумал: зачем соврал? И о том, что говорил лунатикам, приходившим раньше. Их очередь не кончалась, а он повторял это изо дня в день, те же слова, всю сцену, в которой был единственным актером. Он довел ее до автоматизма, так что она ему обрыдла, просто сидела в печенках. Так зачем он лгал? Он же был уверен, что МРТ и в этом случае ничего не покажет.
Лунатизм забирал медленно, но верно, и через неделю после заражения они уже не понимали, что больны, не отдавали отчета в произошедшем с ними, убежденные, что так было всегда. Их становилось все больше. В случайное совпадение уже никто не верил. Перечисляя зараженных, сбивались со счета, впадая от этого в отчаянье. И разговоры в кафе были только о них.
— Ничего удивительного, — близоруко щурясь сквозь толстые очки, говорил школьный учитель, преподававший в городе биологию и по совместительству историю. — Птица-фрегат совершает без посадки многомесячные перелеты, продолжая парить и во сне, а волки, случается, спят на бегу. Это называется дробный сон. Природа предусмотрела жизнь с отключенным сознанием. Да и что такое сознание? Это штука тонкая. У одних оно одно, у других — другое. У насекомых вообще есть только нервные окончания. А у млекопитающих мозг разный, как по объему, так и по количеству извилин. Как составить шкалу сознания? И как определить меру интеллекта? — Ему крутили у виска, но он, поправив на переносице очки, гнул свое: — Известны случаи, когда солдаты во время длительного марш-броска засыпали на ходу — вот только что они шли лесом и вдруг — поле. А Будда вообще считал, что большинство людей проводит жизнь во сне, делая все по инерции, автоматически, а пробудившихся, таких как он сам, единицы.