В Онайи стреляли и раньше. Пули царапали ее, проходили навылет, застревали в мышцах, едва не задевали жизненно важные органы, бывало, и отскакивали от металлической руки. Но никогда еще выстрел не прожигал ее таким огнем, как эта пуля, что вошла сейчас в плечо. Ей так больно, что она не может подняться с пола, чтобы посмотреть драку за дверью. Похоже, дерутся двое. Она пытается пошевелиться, но боль парализовала ее.
Это ей, конечно, привиделось. Не может быть, чтобы Айфи стояла здесь. С пистолетом в руке. Не может быть, чтобы Айфи наставила пистолет на Онайи и, выстрелив, тут же исчезла, словно ее сбило с ног что-то настолько быстрое, что нельзя даже разглядеть. Этого не могло случиться. Айфи мертва.
Из плеча Онайи набежала целая лужа крови. Она чувствует, как в ней расцветает жар и выходит наружу из раны. Пуля пробила ее живое плечо. Ее слабое плечо.
Она пытается приподняться на другом локте, но все равно слишком больно. Это не могла быть Айфи. Не могла.
Я видела тебя в братской могиле. Я видела твое изувеченное тело.
Но дрожь сомнения пронзает ее. Откуда эта твердая уверенность, что в могиле была Айфи? Большинство лиц изуродованы до неузнаваемости. Вместо людей, полных жизни и надежд, – жертвы, куча искромсанной плоти. Все смазалось в одну ужасающую картину. Была ли там Айфи? Действительно ли она лежала на горе трупов или была погребена под ними? Ее ли видела Онайи?
Все эти годы Онайи не смела надеяться. Ни разу не разрешила себе задать эти вопросы. С мыслями об Айфи всегда приходили мысли о кровавой мести. Мысли об Айфи поддерживали ее в любом бою, позволяли забыться и полностью подчиниться инстинктам. Это и превратило ее в страшного Демона Биафры, яростного, безжалостного пилота, сеющего страх среди врагов. Ее знали в Биафре и в Нигерии как воина, от которого нельзя скрыться. И все это из-за смерти Айфи.
Пол под ней трясется, и ее отбрасывает на другой конец комнаты. Новый приступ боли.
Еще один короткий раскат, а затем, где-то вдалеке, почти неслышно, – тихий гром, ближе и ближе, словно набегающие на берег волны. Она узнает этот звук. Взрывы. Это атака.
Она с трудом поднимается на локте. Стискивает зубы от боли. Ощупав рану, видит, что рукав промок насквозь. Левая рука онемела. Как только она собирается встать, здание накреняется, и ее отшвыривает к стене. Она рычит от боли, пробуя выпрямить ноги. Здание раскачивается, она озирается по сторонам, ищет, за что можно ухватиться. Делает шаг к двери, другой, но здание кренится уже в другую сторону, она снова падает, и ее относит к окну. Она переворачивается и пытается хоть за что-то уцепиться, но пальцы только скользят по гладкому дереву, и она вываливается в окно.