- Нет его, в квартире, говоришь? - уточнил полковник.
- Ага, нету! - подтвердил Юра. - Машина есть, а его нету!
- Не может этого быть.
- Почему не может? - удивился старлей.
- Потому что не может! Не мог он просто так машину во дворе бросить! Зачем? Непонятно.
- Так он пьяный был!
Самохин отвел взгляд, пролистал листки с отчетом и снова посмотрел на Юру. Но теперь его взгляд был жестким, а не рассеянным.
- Этот парень кто? Новый русский, как теперь принято говорить! А новые русские, даже если пьяные в стельку все равно за руль садятся и едут, куда им надо. На ногах не будет стоять, но на такси ни за что не поедет!
- Что вы хотите этим сказать, Аркадий Михалыч? - удивился Юра. - Что он не уехал на такси?
- Не уехал, - подтвердил Самохин. - Там он, Мещеряков, там где-то крутиться, возле дома Игнатова или даже в самой квартире. А машина его во дворе стоит не зря. Рано или поздно он за ней придет.
- Так там же наш человек сидит! Он засечет, если Мещеряков во дворе появится.
- Появится... появится... - проворчал Самохин. - А если не появится? Если Мещеряков мог из машины милицейской сбежать, он не такой профан, чтобы лезть на рожон во двор. Он найдет способ, как в дом к Игнатову проникнуть, да еще и свою машину забрать из-под самого носа у наружки.
- Вряд ли он ее забирать станет, - высказал сомнение Юра. - Слишком она приметная. До первого патрульного поста доедет и все! Дальше хода нет!
- Может и так! - вздохнул Самохин. - Только надо бы кого-то в подъезде посадить в непосредственной близости от квартиры Игнатова. Тогда толк будет!
- Есть! - устало вздохнул старлей Тарасенко. Он с тоской осознал, что придется возвращаться обратно, и мечта о сытном обеде растаяла в тумане.
Полковнику подсказывала интуиция, наработанная годами розыскной работы, что все происходящее в последние дни, все эти заказные убийства и бандитские разборки, все это варится в одном котле и каким-то непонятным пока образом тесно связано одно с другим. Более того, было четкое понимание того, что кукловод у всех этих мероприятий по устранению неугодных один. Этот человек, которого уже окрестили словом "магнат", имеет определенную власть и стремиться всеми доступными способами эту власть закрепить и приумножить, не гнушаясь абсолютно ничем. Что-то подсказывало Самохину, что этот человек совсем не Олег Мещеряков, которого, скорее всего, просто подставили, как последнего лоха, этот "магнат" пока не выходит на сцену и находится где-то в глубине кулис, но как хороший режиссер дает оттуда указания и следит за развитием действия. И еще понимал старый опер, что раскрутить его можно, только если начать именно с Мещерякова, каким-то образом связанного с этим "магнатом". Поэтому Мещеряков им нужен скорее не как подозреваемый в нелепом убийстве, а как единственный и пока еще живой свидетель.